Дождавшись зелёного сигнала светофора, Морозова сама нажала на ходовую педаль и, проехав перекрёсток, мы понеслись по «ленинградке» со страшной, как мне тогда казалось, скоростью. В конце концов, мы оторвались от вагона, работающего на линии, но только за счёт того, что нам не нужно было брать на борт пассажиров. Вскоре, вместо Фролова в водительское кресло сел следующий «чих-пых», и в результате сообщество начинающих трамвайщиков вновь подверглось качке, тряске, толчкам в спину и прочим элементам сопутствующим неумелому обращению с педалями.
Дабы не слишком обременять рассказ ненужными подробностями сообщу следующее: каждый из нас пробовал себя в качестве водителя по очереди. Разумеется, ни у кого ничего не получалось. Стоило кому-нибудь сесть в водительское кресло, как тут же сыпались громкие сомнения со всех сторон в его способностях, и лишь сама Морозова оставалась оптимистична, непреклонна и уверена в наших силах. Каждого кто, вдоволь накатавшись, выходил из-за пульта встречали ободряющими шуточками, заметно редеющими по мере уменьшения «необъезженных». И вышло так, что я оказался последним. К тому моменту каждый на собственном опыте убедился: водить трамвай это не тараканов тапком плющить. Здесь дело по азартней. И потому, когда сел за штурвал я, это уже мало кого занимало. Общество поделилось на несколько групп численностью по два-три человека и оживлённо обсуждало свои свежие переживания. Слышались фразы типа: «Да я никак не мог понять, когда тормозить…», «Сидение неудобное — ужас…», «У меня нога устала, ты видела — сколько я её держала поднятой?..» и так далее в том же роде. К моменту, когда я впервые сел в водительское кресло, наш вагон успел побывать в Братцево в Тушино, съездить на конечную двадцать седьмого на Дмитровской, и вот теперь мы прибыли на круг двадцать восьмого маршрута расположенный на проспекте маршала Жукова.
— Теперь ты, — обратилась ко мне Морозова, входя в вагон после того как уладила свои мистические дела в диспетчерской. У неё в руках как всегда оказались замысловатые бумаги, которые она тут же положила рядом с собой, усаживаясь на своё капитанское место. — А то все уже накатались, а ты сидишь тихонечко, как будто тебя и нет.
— Да я просто никуда не спешу, — отозвался я, с лёгкой улыбкой, — я так думаю: накататься я тоже успею.
— Что верно, то верно! — согласилась со вздохом моя собеседница. — Вот уж что могу вам обещать, это что накатаетесь до отрыжки. Ещё и тошнить будет…
