— Аминь! — Эллин уложила вещи в дорожный мешок, и пошла следом за мужем.
Огонь осветил вход длинный тоннель.
— Похоже, здесь еще римляне добывали руду! — Рыцарь увидел, что камни, образующие стены и потолок, уложены плотно и надежно, по итальянскому образцу.
Ступени уходили вниз.
— Смотри! — Мартин вошел в маленькую пещерку и осветил ее. — Не больно похоже на житие святых!
Посереди подземного зала стояла странная пара, вытесанная из мрамора: перед мужчиной на коленях стояла женщина в ошейнике. Впрочем, паломники, побывавшие здесь, не оставили статуи в покое, и повесили им на шеи деревянные крестики.
— Вот это да! — Эллин подошла и встала рядом.
Неизвестный художник наполнил каменные изваяния движением. Казалось, что голые, поразительно красивые люди из камня недвижными губами и каменными глазами улыбались живым.
— Мне кажется, — голос у Мартина вдруг пропал, — что эти каменные изваяния изучают нас, грешников! Похоже, Максимилиан сыграл с нами злую шутку: а не ведет ли этот колодец прямиком в Ад?
— Нет, не похоже! — Эллин было холодно и очень страшно. — Посмотри: все стены исписаны фресками, и кто-то копотью вывел на них изображение креста! Впрочем, коптить статуи у паломников рука не поднялась.
— Действительно, — Мартин поднял факел немного выше, — здесь бывали и до нас! Пойдем дальше!
Статуи остались позади. Тоннель заканчивался глубоким колодцем.
— Ну вот, мы и пришли! — Мартин остановился, подозвал женщину к себе жестом руки. — Вот он, священный колодец, хотя честное слово, больше походит на языческое капище!
— Мне кажется, что он уходит в бездну! — Эллин поправила ленту, заправила выбившиеся пряди. — Неужели это и есть святой колодец?
Мартин невольно залюбовался ею: нагота была беззащитна и в то же время прекрасна.
— Помолимся? Если это святое христианское место, то молитва поможет! — Он, на мгновение, удержав ее в своих объятиях, отпустил и подтолкнул к колодцу. — Интересно, как мы достанем воду? Он бросил в колодец камешек. Очень нескоро раздался тихий всплеск.
— Колодец сам решит, как нас напоить! — В движениях Эллин появилась упругость и грация, которую он раньше не замечал.
— Laus Deo, pax vivis, salutem defunctis, — Эллин встала на колени и сложила руки в молитве. — Et beata viscera virginis Mariae quae portaverunt aeterni Patris Filium![19]
Мартин, повторяя следом слова хвалы Господа, смотрел на жену и любовался ею! Нагая в коленопреклоненной позе она была чудо как хороша.
