— Да, — хмыкнул дежурный офицер. — Как вы думаете, устроят морские геологи бал по поводу этого открытия?
— Тысяча восемьсот футов, — послышался бесстрастный голос из рубки гидроакустики.
— Боже! — ахнул штурман. — Подъем на тысячу футов меньше чем за полмили. Это просто невозможно!
Дюпре прошел к левой стене рубки управления и приблизил нос к стеклу, закрывавшему экран эхолота. На цифровом дисплее морское дно было представлено черной ломаной линией, быстро поднимающейся к красной точке — тревожной отметке на шкале. Дюпре положил руку на плечо оператору сонара.
— Ошибки в показателях возможны?
Оператор гидролокатора щелкнул переключателем и взглянул на соседнюю шкалу.
— Нет, сэр. Такие же данные поступают от независимой резервной системы.
Дюпре несколько мгновений смотрел на поднимающуюся линию. Потом вернулся к столу и посмотрел на отметку, означавшую положение его корабля относительно поднимающегося дна.
— Говорит мостик, — послышался механический голос. — Мы его видим. — Несколько секунд промедления. — Если бы не знал, где мы, сказал бы, что это что-то вроде доброго старого новоанглийского тумана, только пожиже.
Дюпре щелкнул микрофоном.
— Вас понял.
Он с непроницаемым лицом продолжал задумчиво смотреть на карту.
— Отправить сигнал в Перл-Харбор, сэр? — спросил штурман. — Оттуда могли бы выслать самолет-разведчик.
Дюпре ответил не сразу. Пальцами одной руки он барабанил по столу, вторая неподвижно висела вдоль тела. Дюпре никогда не принимал неосторожных решений. Каждый его шаг соответствовал уставам.
Многие моряки со «Старбака» служили с Дюпре и на других кораблях, и, хотя никто не преклонялся перед ним, его способности и рассудительность уважали и восхищались ими. Все доверяли ему, убежденные, что он не допустит ошибки и не поставит их жизни под угрозу. В любом другом случае это соответствовало бы истине. Но на сей раз все страшно ошибались.
— Давайте посмотрим, что это, — тихо сказал Дюпре.
Дежурный офицер и штурман переглянулись. Приказ был провести испытания «Старбака», а не гоняться за призрачным туманом на горизонте.
Никто не знает, почему капитан Дюпре вдруг поступил вопреки себе и нарушил приказ. Возможно, его слишком сильно манило неведомое. Может быть, он представил себя исследователем, увенчанным славой, в которой ему всегда отказывали. Какова бы ни была причина, она так и осталась неизвестной. «Старбак», словно спущенная со сворки гончая, взявшая след, лег на новый курс и двинулся, рассекая волны.
