Зазвездный зов | страница 72



В тени времен, в саду кровавых сеч,
Умеем города и трупы жечь,
Своих врагов как листья по аллеям
Сгребаем в кучи, не жалея плеч.
Мы никнем головой пред мавзолеем,
Нам стыдно воздвигать колонны свеч,
Разоблачили чудо в Галилее
Огонь и меч.
Сухой Христос висит, ничьим елеем
Не воскресить, не вызвать, не увлечь.
Давно угасла голубая речь,
Но в мраке бездн мы тлеем звезд светлее.
В аду лишь пуще разжигают печь
Огонь и меч.

"Найду ли я тот путь неуловимый..."

Николаю Минаеву

Найду ли я тот путь неуловимый,
Извилисто ведущий в ту страну,
Куда стремились люди в старину,
Охваченные снами бредовыми.
Ломились черепа, горели Римы,
Аттилы наводили тишину...
Юг долго тлел у севера в плену,
Молчал восток, для запада незримый.
И в эти дни, когда зарей лучась
На рыжем скакуне последний час,
А мы дрожим от счастья, как от страха,
Его ищу я, мудрого пути,
Ведущего туда, где ждет нас плаха...
Ужель строкой нельзя его найти?

"О, всем доступная живая смерть..."

О, всем доступная живая смерть,
Ты отдаешься весело без платы
И гладиатору, чьи мышцы – латы,
И слабому, но смеющему сметь.
На форуме законов блещет медь,
Латынь жестокую зарей зажгла ты,
Твой в прутьях ликторов топор горбатый,
Прут каждый сух и вытянут как плеть.
Жрецы рыжебородые в Ассуре
Считают звезды в матовой лазури,
В Суане женщины колена гнут.
И гибнут звезды в пропасти вселенной,
И сфинксы в прах, но круг не разомкнут,
В нем твой, владычица, скелет нетленный.

"Опять строка моя от крови клейка..."

С.

Опять строка моя от крови клейка,
Не плаха ль предрассветная она.
Рембрантовская резкость ей дана
И пышность лучезарная ван-Дейка.
Судьба моя, прекрасная злодейка,
Прекрасная и злая как луна,
Не ты ль ведущая сквозь времена,
Доводишь легкий челн до дна Лонглейка.
Земли матросы мы, наш голос груб,
Когда кричим друг другу: в трюме труп.
Ржут кони Посейдона, их табун там
В степи не унимается морской.
А я, зачинщик бурь, бряцаю бунтом,
В открытом море мрака бью тоской.

"В Европу сифилис и обезьян..."

В Европу сифилис и обезьян
Матросы привозили, были просты
Мадрида нравы в мрачный век Акосты,
Костром лечили всяческий изъян.
И колокол Кремля был веком пьян,
Точил топор палач ширококостый,
Московия готовила помосты
Обоим вам, Степан и Емельян.
Показывали в клетках на базаре
Ваш пламень, длиннополые бояре
Слюной густой его тушили всласть.
Дымились вами дикие заставы,
И пепел ваш рассеивала власть,
Чтоб вспыхнул позже сев тот величавый.