А, к бесам, я даже не помню, как их зовут, этих жеманниц! Я слишком вульгарна для факультета целительниц. Их воротит от моих кожаных штанов и манер, точнее, их отсутствия. Не для того я так долго и старательно вытравляла из себя всякую память о ненавистной хариме, чтобы заново учиться этим, чтоб их разорвало, церемониям! Хочу домой, к любимым боевым магам!
— Имахена, вы меня слушаете? Повторите последний абзац!
— Это который?
— Там, где перечисляются признаки внутричерепной гематомы!
Неожиданно мне все это страшно надоело.
— Зачем все это нужно? Только тратить время на запоминание лишней информации, — объявила я, сворачивая конспект.
Девицы уставились на меня, неэлегантно приоткрыв рты.
— По-вашему, базовые медицинские знания — это лишняя информация? — ядовито спросила Альмира.
Хе-хе. Сейчас я еще не так ее шокирую.
И выдала то, что накануне выслушала на лекции у моего доброго приятеля Альвы, который в этом семестре читал нам историю магии. На его-то уроках я никогда не считала ворон!
— Вся эта новомодная медицина не выдерживает проверки практикой! Древние, которые были мудрее нас, считали, что причина всех болезней — вмешательство демонов. Или даже так: болезнь — это и есть демон. Стало быть, лечение будет заключаться не в знании анатомии и запоминании всяких там признаков гематомы, а просто-напросто — в изгнании соответствующего демона...
Девицы неуверенно захихикали. Альмира нахмурилась. Даже морщина проступила на идеально гладком лбу.
— Вы такой специалист по изгнанию демонов?
— Да, есть немного, — скромно сказала я, вспомнив некий урок боевой магии. — Кое-какой опыт имеется.
Училка поджала губы.
— В самом деле, не далее как в прошлом веке эта точка зрения на болезнь преобладала, — признала она. — Болезнь считали одержимостью и применяли к больному экзорцизм. Иногда больной лишался болезни вместе с жизнью. Это считалось положительным результатом. Здоровье души — важнее здоровья тела. Вам нравится такой подход, Имахена? Вы бы хотели, чтобы его применили к вам?
— Ну...
— В темные времена, при особенно обеспокоенных здоровьем нации амирах, под предлогом лечения людей порой запытывали насмерть. В тех, конечно, случаях, если больным не удавалось своевременно откупиться от врачей...
— Но ведь многим помогало! — заикнулась я.
Собственно, я была с ней согласна и спорила исключительно из вредности. Но маэстра этого не знала и испепелила меня гневным взглядом.
— Настоящий целитель, — каркнула она, — готов пожертвовать жизнью ради того, чтобы избавить больного от страданий. И прошу вас заметить — своей жизнью, а не жизнью пациента!
