В Отделе по борьбе с правонарушениями в сфере общественной нравственности Марину принял старший инспектор капитан Лукоморов. Это был сорокалетний дядька с грубыми чертами сурового лица, которое приятно оживляли острые, проницательные глаза.
Выслушав рассказ Марины, он вздохнул и, подумав несколько секунд, сказал:
– А что вы от нас, собственно, хотите? Девочки несовершеннолетние? Да?
Тогда это по вашей части, вы и занимайтесь. Вы же ИДН… Занятие проституцией в уголовном порядке ненаказуемое деяние, вы это сами знаете. При чем же тут мы?
Марина и сама все это знала. Проститутку можно только задержать, и, оформив протокол, направить его в административную комиссию по месту жительства. И та комиссия оштрафует девушку на один МРОТ. Или на три, но это уж крайний максимум. А по отношению к несовершеннолетним даже это, скорее всего, вообще не предусмотрено.
– Но там ведь парни, – сбивчиво начала объяснять Марина. – Два парня, они совершеннолетние. Именно в них главная проблема – они заставляют девочек.
Лукоморов развеселился.
– Ну да, – проговорил он, ухмыляясь, – заставляют… Скажете тоже.
Заставить можно только того человека, который находится от тебя в зависимости – служебной или еще какой. А девчонки ваши разве зависят от этих мальчишек?
– Но парни их бьют, – неуверенно возразила Марина. – Угрожают, и вообще…
Но поняла, что продолжать бессмысленно, и махнула рукой. Ничего у нее пока с этим делом не получается – даже отчаяние охватывает.
Петр Петрович Лукоморов закурил крепкую сигарету «Петр I», вытащив ее из помятой пачки, и, глубоко затянувшись, покачал головой.
– Бьют, говорите? – иронично переспросил он и осклабился, отчего все его лицо покрылось сетью мелких, но длинных морщин, словно разрезавших кожу. – А заявления в милицию ваши девочки об этом делали? Или хоть кому-то жаловались?
Или, может, у вас имеются акты медицинского освидетельствования на предмет нанесения побоев? Вот и получается, – он хлопнул ладонью по засыпанному табачным пеплом столу, – ничего у нас с вами нет. И не предвидится, правда?
Потому что девочки ваши заявлений писать не станут. Верно я говорю?
Ну вот и все – стена. Сколько раз уже натыкалась Марина на эту самую стену за время своей службы. Чем дольше работаешь в милиции, тем чаще и болезненнее посещает тебя ощущение собственного полного бессилия. Ты видишь зло, оно стоит перед тобой и победоносно усмехается. А ты не можешь ничего сделать. Вообще ничего, потому что законом это не предусмотрено.
