Я развернулась и тут же уткнулась в тело из крови и плоти и второй раз за день по-девчоночьи взвизгнула. Подняв глаза, я увидела то же самое лицо, что заставило меня кричать в прошлый раз.
Я отпрянула и непременно упала бы, не будь позади меня запертой двери. Дерек не предпринял попытки поймать меня — он просто стоял, засунув руки в карманы, и ждал, пока я оправлюсь.
— С кем это ты разговаривала? — спросил он.
— С собой.
— Ха.
— Теперь, если позволишь…
Он не шевельнулся, и тогда я попыталась обойти его. Но он загородил мне дорогу.
— Ты видела призрака, да? — спросил он.
К моему величайшему облегчению, мне удалось рассмеяться.
— Мне очень жаль разочаровывать тебя, но призраков не существует.
— Ха.
Он ощупал взглядом всю комнату, словно полицейский, высматривающий убежавшего заключенного. Его пронизывающий взгляд обратился ко мне, и я почувствовала, как меня буквально прощупывают насквозь.
— Что ты видишь, Хло?
— Я-я-я-я… я н-н-ничего не вижу…
— Успокойся! — теряя терпение, приказал он. — Как они выглядят? Они говорят с тобой?
— Ты и в самом деле хочешь знать?
— Да.
Я прикусила губу, потом привстала на цыпочки. Он наклонился ко мне поближе.
— Они одеты в белые одеяния с большими прорезями для глаз. И говорят «У-у!» — Я сердито зыркнула на него. — А теперь убирайся с дороги.
Я ждала, что он усмехнется. Сложит руки на груди и скажет: «Ну-ну, попробуй заставь меня, малявка».
Его губы дрогнули, и я с удивлением поняла, что он улыбается. Даже смеется надо мной.
Он шагнул в сторону, и я метнулась к лестнице.
Доктор Джил оказалась маленькой женщиной с длинным, крысиным носом и такими же крысиными глазами навыкате, которые изучающее смотрели на меня, как будто я была подопытным кроликом, каждое движение которого надо зафиксировать в записях. Я и раньше сталкивалась с психотерапевтами. С двумя, точнее. После смерти мамы. Первого я терпеть не могла. Это был пожилой мужчина с несвежим дыханием. У него была манера закрывать глаза, слушая меня. Когда я пожаловалась на него, мне дали другого терапевта — доктора Анну, женщину с копной ярко-рыжих волос. Она часто шутила и вообще напоминала мне маму. Именно она помогла мне снова вернуться к нормальной жизни. Через десять минут общения с доктором Джил я поняла, что она — нечто среднее между ними. Она казалась довольно милой и внимательно слушала меня, но шуток от нее, похоже, не дождешься.
Мы поговорили с ней о том, как мне спалось; понравилась ли мне еда; что я думаю об остальных обитателях дома; и главное — о том, что я вообще думаю о своем пребывании здесь. Насчет последнего я солгала, я же не дура. Если я хочу выбраться отсюда, то не стоит стенать, что мне здесь не место, или жаловаться, что это чья-то чудовищная ошибка.
