— Проблем не будет. Я на работе в понедельник и вторник, а потом двадцать шестого мы с Лиззи вылетаем на Невис.
Если понадоблюсь, то мы остановились в отеле «Фор Сизонс». Или же… — я протянул руку. — до встречи в Нью-Йорке, второго января.
— Я вернусь к этой дате, герр редактор, — прошептал Креплин.
Несколько следующих дней, пытаясь настроиться на рождественскую атмосферу, будущий «герр редактор» развлекался и тратил. Сорил деньгами.
Я с полным правом забронировал для себя и Лиззи двадцать шестого перелет более высоким классом «Американ Эйрлайнс» на Сент-Китс и Невис.
— Ты спятил? — поинтересовалась Лиззи, когда я провел ее к стойке регистрации первого класса в аэропорту имени Дж. Эф. Кеннеди. — Часы и так произвели достаточно сильное впечатление…
Жена просто потеряла дар речи, когда прошлым утром открыла элегантно упакованную подарочную коробочку и обнаружила в ней заветные часы от «Жегер-Ле-Кутр».
— Сдурел, совсем с ума сошел… — повторяла Лиззи без тени радости.
— Это же просто часы, — оправдывался я.
— Ну да… а «Конкорд» — всего лишь самолет.
— Так тебе понравилось?
— Подарок… просто замечательный. Слов нет. Но я переживаю. Потому что мы не можем себе позволить такое…
Целую жену:
— Не бойся, я не ограбил банк.
Весь перелет до Сан-Хуана пили шампанское. Затем пересели в крохотный шестиместный самолетик и за сорок пять минут перенеслись на Сент-Китс. На последнем броске путешествия Лиззи задремала минут на десять.
И я решаю выложить всё начистоту, как только войдем в номер.
Самолет приземляется на Сент-Китсе, ртуть в термометре взлетает за девяносто, в воздухе — дурманящий, бьющий в нос аромат дешевого рома. Автобус сети отелей «Фор Сизонс» забирает нас в аэропорту и везет мимо выбеленных домиков к катеру, который помчится ко внутренним островам архипелага. Двигатели набирают скорость, мы плавно огибаем гавань, и тут капитан приказывает дать полный вперед, мы проносимся через узкий пролив, отделяющий Сент-Китс от Невиса.
Пламенеет солнце, вода — гладкая, как стекло, а прямо перед нами (даже не верю собственным глазам), посреди Атлантического океана, возвышается пресловутая пустынная гора. Вершина покрыта тонкой белой пылью, отчего пик кажется припорошенным снегом. Подобравшись ближе, замечаем террасы склонов, скрытые густой тропической растительностью. Заросли простираются с юга к северу примерно на десять миль, их рассекает единственная мощеная дорога. Внизу, под этой, точно созданной для Тарзана, средой обитания — нетронутая белизна песчаной полосы, опоясывающей весь остров.
