Кортес мигом посерьезнел.
— А что не так?
Эскудеро вышел на открытую площадку рядом с Кортесом, и, оценивая обстановку, окинул солдат быстрым внимательным взглядом.
— Ну, во-первых, здесь кое-кто не знает, но с Кубы ты вышел самовольно. А значит, как только вернешься, попадешь под суд. Верно?
Солдаты насторожились.
— А тебе-то что за дело, Эскудеро? — нахмурился Кортес.
— А наше дело к тебе самое прямое, — чуть повернувшись к нему, развел руками Эскудеро. — Если ты — преступник, наши договоры с тобой Веласкес не признает.
Солдаты охнули. Здесь многие знали, сколь мелочным умеет быть губернатор, а значит, все оговоренные контрактами солдатские паи повисали в воздухе.
— Но я знаю выход, — усмехнулся Эскудеро. — Тебя нужно арестовать. Прямо сейчас. И сдать Веласкесу. Под условие признания наших паев…
— Подожди, — поднял руку Кортес. — С какой это стати Веласкес не признает договор?
— Его надо арестовать и сдать Веласкесу! — чуть сильнее развернувшись к солдатам и еще громче, повторил Эскудеро. — Под условие признания нашей доли!
Солдаты растерянно загомонили.
— Лю-уди! — вскочил с земли Берналь Диас. — Это что же делается?! Я же в долгах по уши! Я даже обручальное кольцо заложил! А они наших паев не признают! Это же грабеж!
— На виселицу Кортеса!
— Да при чем здесь Кортес?! Это Веласкес паев не признает!
— Мне же все подписали! Вот он — договор! Черным по белому!
Ордас быстро нашел взглядом Эскобара и Хуана Веласкеса де Леона и сделал решительный жест: «Пора!» Те — с двух сторон — тронулись к Кортесу, но им тут же преградили дорогу Педро де Альварадо и Кристобаль де Олид.
— Ну, что, сеньоры, попрыгаем? — издевательски похлопал огромной ладонью по рукояти двуручного меча Альварадо.
— К черту Веласкеса! — отчаянно заорал кто-то. — К черту капитанов!
Ордас побледнел. Дело оборачивалось худо.
— Сеньорам все, а нам — ничего!
— К черту Веласкеса! Даешь Кортеса! — перекрывая всех, заорал Диас. — Даешь нашу долю!
— Нашу долю… — во всех концах толпы загомонили солдаты, — нашу долю…
И тогда Кортес поднял руку.
— Кстати, о вашей заслуженной доле…
— Тише! Тише! — защелкали затрещины в самых разных концах толпы. — Сеньор Кортес о нашей доле говорить будет!
Кортес дождался относительной тишины, окинул взглядом солдат, задумчиво хмыкнул и поднял указательный палец вверх. Толпа замерла.
— Да, опасность, что Веласкес откажется платить, есть.
— Из-за тебя! — выкрикнул Ордас.
— Ты, сеньор, помолчать можешь, когда капитан армады говорит?! — налетели на него два солдата. — Или тебе пику под ребра сунуть?!
