На окраине поселка захлопали выстрелы.
— В чем там дело? — закричал кто-то в коридоре, и послышалась беготня.
«Старый тюфяк! — подумал Гарденберг о районном шефе гестапо. — У самого под носом происходит чёрт знает что, а он все устраивает никчемные облавы. Поймают какого-нибудь столетнего деда, а патронов перепортят столько, что хватило бы на двухчасовой бой».
Обер-штурмбаннфюрер подошел к окну — и остолбенел. В черных бурках, с развевающимися башлыками за спиной вдоль улицы летели казаки.
Резкий звонок телефона вывел Гарденберга из оцепенения.
«Телефон! Вызвать подкрепление», — пронеслось в голове, и, схватив трубку, он закричал:
— Окружной шеф гестапо слушает!
— Господин обер-штурмбаннфюрер, — услышал он заикающийся от волнения голос коменданта станицы Саратовской, — вышлите подкрепление. Матросы. Рус…
Голос оборвался, послышался треск. Гарденберг крутил ручку телефона.
— Гей, фриц! — хохотнул кто-то в трубку и добавил малопонятные Гарденбергу выражения из морского диалекта.
Обер-штурмбаннфюрер рысью миновал мгновенно опустевшие коридоры гестапо и выбежал во двор. Вдалеке вспыхнула ожесточенная перестрелка. Гарденберг, переживший в августе сорок первого года рейд генерала Доватора, не обольщался надеждой, что налет казаков будет легко отбит. Он помышлял лишь об одном: убежать как можно дальше от этого поселка, где по его приказу замучены, повешены и сожжены сотни русских.
Во дворе он наткнулся на труп какого-то ефрейтора. Гарденберг торопливо натянул снятый с мертвеца костюм и нахлобучил на голову пилотку. Костюм был мал, руки торчали из рукавов, брюки обтягивали тело, как трико, но обер-штурмбаннфюреру было не до щегольства.
Растрепанный и страшный, вбежал во двор денщик Карл.
— Господин обер-штурмбаннфюрер, — закричал он, — нашу машину захватили русские!
До сознания денщика быстро дошел смысл маскарада.
— А как же я? — залепетал он. — Я как же? — Он тоже начал стаскивать с себя черный мундир.
«Попадем в плен — выдаст», — подумал Гарденберг.
— Наблюдай, не покажутся ли русские, — приказал он. — Я достану тебе армейскую форму.
Лишь только Карл повернулся спиной, Гарденберг выстрелил ему в затылок, как сотни раз вместе с этим Карлом стрелял в пленных.
Перепрыгнув через его тело, он бросился к горам.
