— Ты не мог бы мне объяснить, что, собственно, происходит? Все эти писатели и биографы, с которыми ты связался, для чего это все?
— Думаешь, я знаю?
— Не хочешь говорить — не надо. Но если тут проклюнутся какие-нибудь деньги, не забудь, что я тебе помогал. А уж если это что-нибудь такое, незаконное, имей в виду, что я могу случаем и проболтаться.
Почти не прикрытая угроза снова повергла Шенка в пучину волнений. О чем это Грубер? На что он намекает? А тут еще этот вчерашний сон, тоже тревожный и тоже непонятный. Картограф ощутил себя безнадежно заблудившимся, щепкой в мировом океане, отданной на волю ветрам и течениям.
А вскоре пришла Эстрелла. Она открыла дверь Шенкова кабинета, убедилась, что там нет никого постороннего, и твердым шагом направилась к его столу. Шенк вскочил на ноги, мучительно пытаясь сообразить, рад он этому нежданному визиту или нет. Лицо Эстреллы выражало мрачную решимость.
— К сожалению, мне еще не удалось достать для вас очередную порцию Пфитца, — промямлил Шенк.
— Кто он такой, этот ваш переписчик? Где он?
— Вы же знаете, что я не могу вам этого сказать. Имейте хоть немного терпения.
— Он лжец, прохвост и мошенник. А этот ваш Пфитц — призрак, иллюзия. Ну что вы все со мною делаете?
Шенк был в полном смятении; пытаясь успокоить Эстреллу, от тронул ее за плечо, но она резко отдернулась и продолжила свои обличения:
— Вчера я сдала на редактирование биографическую справку по Пфитцу, основанную на полученных от вас сведениях. А сегодня утром мне сообщили, что в тот момент, когда граф поселился в Ррайннштадте, у него не было никаких спутников. Показания владельца постоялого двора позволяют утверждать это с полной уверенностью.
— Но Пфитц обозначен на плане! Он спит на полу, рядом с кроватью графа.
— Вам стоило бы еще раз проверить этот план. Даже если и допустить, что существовал некто по имени Пфитц, никто и никогда не видел его в обществе графа.
Шенк не знал, куда девать глаза.
— Зачем это все? — Голос Эстреллы дрожал. — Что вы задумали?
Шенк собрался с духом, словно перед прыжком в холодную воду, и сказал:
— Этот переписчик мой хороший знакомый. Он придумал историю Пфитца, чтобы вас позабавить. Чтобы вас заинтриговать. Он вас любит.
— Кто это? — Из глаз Эстреллы брызнули слезы. — Вы должны мне сказать.
— Я не могу. Когда-нибудь потом.
— Вам нельзя с ним встречаться. Поверьте мне, он способен на все.
— Этого не может быть. Он не желает вам ничего плохого, а только мучается сомнениями, удастся ли ему когда-нибудь найти путь к вашему сердцу.
