Строй заколебался. Воины замялись, робко поглядывая на вождя. Послышались неуверенные голоса: "Нет, отродясь такого не бывало", "Богиня печётся о нас", "Известно, куда Инанна, туда и мы".
-- Как же могло такое случиться, - продолжал Гильгамеш, - что среди нас оказалась горстка предателей, которые решили презреть её заботу и склонить голову перед ничтожным Забабой? Как могло произойти, что люди, которые клялись в верности Инанне, оказались двуличными ехиднами? Ответьте мне, воины!
Лица стражников недоверчиво вытянулись.
-- Кто они, господин? - спросил начальник. - Укажи нам их имена, и мы разделаемся с ними.
-- Это - ваши старейшины, воины. Те, кому вы доверяли свои жизни. Те, кто громче всех славил Инанну, но в сердце своём уже вынашивал измену. Пушур-Туту, глава Дома Буйвола, Гирбубу, глава Дома Пантеры, и ряд иных. Они закрыли свои уши для слов Инанны. Они отвратили свои очи от лицезрения её красоты. Мятежный Забаба помутил их разум, заставил переметнуться на сторону Акки. Воины, заклинаю вас! Именем ваших отцов и матерей! Именем богов! Встаньте стеной на защиту Урука, спасите Дом неба[11] от поругания!
Гильгамеш замолчал и окинул воинов пламенеющим взглядом. Те ошеломлённо топтались на месте, не смея верить словам вождя.
-- Кто сказал тебе это, господин? - осмелился подать голос один из бойцов.
-- Я сам слышал это от них, воины, собственными ушами. Час тому назад они заявили мне, что не желают сражаться за святилище Инанны. Они выказали готовность подчиниться Акке и повергнуть нашу богиню, лучезарную Звезду Восхода, к стопам его смрадного повелителя. Таковы их устремления. Нужны ли вам иные свидетельства их измены?
-- Мы верим тебе, господин! - вскричал командир. - Веди нас, и мы уничтожим предателей.
Гильгамеш сбежал по ступенькам и нырнул в коридор дворца, увлекая за собой отряд. Отчаянно лязгая оружием и грохоча ногами по известковому полу, воины поднялись вслед за вождём на третий этаж.
-- Боги открыли мне свою волю, старейшины, - взревел Гильгамеш, врываясь в гостиную. - Как изменники своего города и великой Инанны, вы лишаетесь власти. Да смилуется Эрешкигаль над вашими нечистыми душами.
Кубок выпал из рук Пушур-Туту.
-- Ты не можешь этого сделать, господин, - взвизгнул он, от страха забыв об учтивости. - Кто дал тебе такое право?
-- Истина, уважаемый старейшина, та истина, от которой ты отрёкся. Лишь она обладает властью судить и миловать.
