Он обнял ее и нежно поцеловал. Ее тело было еще теплым от сна. Ночная сорочка задралась, обнажив длинные стройные ноги. Он гладил ее ноги и бедра, дивясь их гладкости.
— Скотт?
В это время он покусывал мочку ее уха и шепнул:
— Что, детка?
— Я чувствую себя так, словно вывалялась в песке.
Скотт усмехнулся.
— Ванна уже готова, мадам.
Он поднял ее на руки и отнес в отделанную мрамором ванную комнату. Люси с восхищением смотрела на ванну с булькавшей водой, на поднос с кофе, рогаликами и фруктами, стоявшим на столе рядом с ванной.
— Ущипни меня, — сказала она. — Я должна знать, что это не сон.
С охами и ахами она опустилась в горячую, пенящуюся воду.
Скотт, одетый в шелковые спортивные трусы, набросил на руку салфетку, подражая официанту.
— Кофе, мадам? — спросил он, наполняя чашку из хрупкого китайского фарфора.
— Да, пожалуйста.
Он добавил в кофе сахар, как она любила, и протянул ей чашку.
— Что-нибудь еще?
Она хихикнула.
— Да. Хочу, чтобы вы накормили меня виноградом и разговаривали со мной по-французски.
Скотт ухмыльнулся.
— Но, мадам, я не знаю французского. Однако я до сих пор помню несколько неприличных слов по-испански, которые выучил в колледже.
— Сойдет и испанский, Рафаэль.
— Рафаэль?
— Разве вас не так зовут? — вскинула брови Люси, скорчив недовольную гримаску.
Он сел на край ванны, взял ягодку винограда и положил ей в рот.
— Да, Рафаэль Бандито к вашим услугам, сеньора.
Кормя ее виноградом, он пробормотал несколько слов по-испански.
Люси бросила на него сердитый взгляд. Не сказав ни слова, она стянула его с края ванны в воду. Скотт начал барахтаться и фыркать.
— Зачем ты это сделала?
— Ты забыл, что в школе я два года учила испанский, — насмешливо сказала она. — Ты же только что назвал меня обезьянкой.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Я этого не говорил.
Люси скрестила руки на груди и подозрительно посмотрела на него.
— Что же ты сказал?
— Я сказал, что на моей родине отцу невесты полагается заплатить обезьянами за то, чтобы получить согласие на брак. Ему надо дать сотню обезьян. Это очень много, сеньора.
— Ага. — Она фыркнула. — Ну что ж. Неплохо.
Скотт встал и снял мокрые трусы. У Люси сердце сжалось при виде обнаженного мужа. Целый час они провели в ванной, попивая кофе и моя друг друга. Люси доставило огромное удовольствие гладить руками его грудь, сильные мускулистые бедра, крепкие икры и ступни. Он был красив. Он был ее мужем. Ее переполняла гордость. Когда пришла его очередь мыть ее, она с восхищением отметила, что его руки могли быть такими нежными.
