Операция «Бременские музыканты» | страница 25
От Севки отступились.
«Лесные братья» стали упрашивать вожатую остаться ночевать у речки.
— Уже поздно. Придем в Нижний Оскол, и надо будет беспокоить людей, — убеждал Алька.
— Ну раз так настойчиво просите — я согласна. Жаль только, всего одну палатку захватили, — сказала Клара Сергеевна.
Мальчишки вызвались поставить палатку. Но никто толком не знал, как это делается. Она вместе с колышками кособочилась и падала. Алька сообразил переднюю и заднюю веревки привязать за стволы осинок. Теперь палатка повисла и ее кое-как удалось поставить.
Девочки насобирали хвороста и принялись варить пшенную кашу. Петька чмокал от удовольствия, принюхиваясь к вкусным запахам.
— Что плов? — говорил он. — Плов — это пустяки. Вот пшенная каша — это да. Больше всего люблю пшенную кашу. А как насчет добавочки? Можно рассчитывать? Кать?
Поужинали с аппетитом. Долго сидели у костра, разомлевшие от сытной еды и усталости. Уже стали таять звезды, когда решили укладываться на ночлег. Хотя палатка была многоместной, девочки запищали:
— Ой! Тесно.
Как они ни укладывались, разместиться всем не удалось. Скоро Катька выкарабкалась наружу, села у костра рядом с Кларой Сергеевной.
— Здесь лучше, — сказала Катька.
Хворост кончился и костер еле тлел. Всех клонило ко сну. Становилось прохладно. Санька снял с себя пиджак и набросил его Катьке на плечи.
— Грейся. Меня что-то распарило у огня.
Капитан протянул вожатой китель. Та не взяла, и Игорь обиделся.
— На мне же тельняга…
Петька похрапывал, часто переворачивался с боку на бок. Холод Добавочку, по-видимому, не беспокоил.
— У него жировые запасы, — усмехнулся Алька. — Низкая температура отскакивает от Петьки, как от стенки горох.
На Севке была желтая, цыплячьего цвета, курточка. Он задумчиво смотрел на огонь.
Санька с Алькой ушли в кусты и вернулись, таща охапки хвороста. Сушняк вспыхнул, и стало теплее. В палатке зашевелились и заперешептывались.
— Мальчики, идите спать, а мы посидим, — предложила Ольга.
«Лесные братья» наотрез отказались. Скоро они уже клевали носами. Не спал только Севка. Конечно, он мог бы сейчас нежиться на перине и видеть расчудесные сны, вместо того, чтобы сидеть у затухающего костра и дрожать от утренней прохлады. Но Севке не хотелось встречаться с дедом.
Он затаил на него обиду. «Каким, интересно, полезным делом я мог заняться в деревне? — мысленно спрашивал он деда. — Копны возить? А я не умею. Да и каникулы для того и даны, чтобы отдыхать».
