могла запросто подтянуться к одной или нескольким развилкам, каждая из которых также имела свою собственную ПВО, заметно усиливавшую оборонительные возможности «извозчиков».
Постепенно осложнявшаяся обстановка привела к тому, что на предполётных инструктажах американским морским лётчикам приходилось рассматривать уже не один, а сразу несколько возможных вариантов расположения средств ПВО противника. Йри этом планы ударов частенько менялись буквально на пути к назначенным целям, сразу после сообщений экипажей, направленных на доразведку. Приходилось учитывать и наращивание числа ЗРК. Любопытно, что противоборствующие стороны совершенно по-разному оценивают этот процесс. Если в наших и вьетнамских документах, со ссылкой на вполне объективные причины, отмечается медленный рост числа зенитно-ракетных дивизионов в составе системы ПВО ДРВ и, соответственно, числа объектов, которые они постепенно брали под своё прикрытие, то, согласно американским данным, «SA-2 4* в Северном Вьетнаме плодились почти как кролики, стремительно расширяя зону своего обитания» на юго-запад, всё ближе подступая к периметру политических границ ДРВ. В частности, их появление на южных рубежах привело к тому, что в декабре, когда экипажи американских стратегических бомбардировщиков совершили чуть более сотни самолёто-вылетов против объектов, обнаруженных в демилитаризованной зоне, в следующем месяце в Пентагоне решили воздержаться от рейдов В-52 в этот район и не рисковать дорогостоящими машинами до разработки более эффективных средств РЭБ. Как грустно по этому поводу пошутили в Госдепартаменте: «даже такой «большой дубинкой» «телеграфный столб» 5* не перешибить…»
Тем временем в течение буквально нескольких недель ПВО аэродромов была усилена, после чего, благодаря поставкам из Китая, СССР и Чехословакии, началось восполнение понесённых потерь в самолётах. Одновременно вёлся ремонт взлётно-посадочных полос и рулёжных дорожек. Часть последних удлинили, расширили и упрочнили, что позволило использовать их для экстренного взлёта. Надо сказать, что большая часть работ велась по ночам огромными массами мобилизованного населения и строительных частей. Как вспоминал полковник авиации В.К.Бабич, «по ночам разбитые авианалётами базы оживали. При свете керосиновых и электрических фонарей тысячи людей с шанцевым инструментом разбирали завалы, убирали обломки и заравнивали воронки. Из-за нехватки горючего тяжёлую строительную технику, которой было довольно много, использовали лишь в крайних случаях. При этом, чтобы, к примеру, бульдозер в темноте не задавил кого-нибудь, организовывали так называемое местное освещение. На шестах растягивали светонепроницаемые полотнища, закрывавшие место работы с запада, севера и юга, после чего включали фары и несколько фонарей. Увидеть освещённый участок стройки можно было только сверху. При этом при появлении предупреждения о приближении американского разведчика всё освещение тут же гасилось. При необходимости ставились дымзавесы и работа продолжалась уже при свете прожекторов, питаемых от дизель-генераторов…»
