«Ничего... как-нибудь, — думал про себя начальник с легким риском. — Наш директор же не обратит на меня внимания, если я с кем-нибудь раскричусь? Нет, не обратит. Значит, и мне тоже не надо».
Директора лично начальник любил — на заводе этого директора любили, по сравнению с другими — и всегда проверял свои действия по нему.
У руководителя должны быть качества. А каких ему не достанет, теми качествами он окружает себя. Помощник в качестве подлеца и заместитель в состоянии грубияна ограждают его от нужды самому заполучить эти свойства, когда, конечно, их нету. (Правда, все же чаще есть они, есть,) И только к помощнику, только к заместителю он обязан быть тем же самым, что они для других, для многих. Такая тут зависимость, ее не избегнуть — ее и не избегают.
— Придется несколько подождать, — говорил тем временем Михельсон работницам, замещая в этом самого начальника.
— Ладно, ладно, подождем! — прокричала Любаша. — Подождем, если совесть вам позволяет!
Начальник прислушался: совесть ему позволяла.
— При чем же тут совесть? — спросил Михельсон.
Тут почему-то все кругом закричали, так что понять было вовсе нельзя, Михельсон ругнулся, махнул рукой и пошел вдогонку начальнику к кабинету.
— Ты что при женщинах ругаешься? — сказал Михельсону начальник.
— А женщины что — никогда не слыхали? Да женщина может такое сказать, что и мужчина не знает, где это растет, — отвечал расстроенный Михельсон.
Начальнику был эпизод непонятен. «Неужели им всем не важней производство? Раз производство не может — тогда погоди». Самому начальнику производство изо всех его дел было самым важнейшим.
В конторе их встретила технолог Анна Львовна. Она была специальный технолог по цеховой чистоте.
— Я опять к вам о душе, — сказала она.
— И вы мне о душе? — удивился начальник.
— Извините, Иван Иваныч, — сказала она, ясно глядя начальнику прямо в глаза. — Я пошла и пожаловалась на вас, потому что надо же что-нибудь с этим поделать? Вы на меня не сердитесь, Иван Иваныч?
— Да нет, ради Бога! — отвечал начальник в том же тоне. — Даже спасибо. Скорее решат.
«Не нужно раздражаться по пустякам, — думал начальник. — Но даже можно и раздражаться — только чтоб было это естественно и с талантом».
— Вот наш директор... — сказал он Михельсону совсем невпопад и опять подумал о директоре.
— Да, директор... — сказал Михельсон, потому что он понял.
— Он бы, директор... — опять не докончил начальник.
— Да! — подтвердил Михельсон, думая точно про то же.
