Разведчики русских были такими же изможденными, грязными. Они стояли, широко расставив ноги, сжав автоматы побелевшими от напряжения пальцами, замершими на спусковых крючках. Ибрагим понял, что все эти дни, в течение которых продолжалась войсковая операция федералов, эти пацаны постоянно были в горах, на острие, постоянно балансируя между жизнью и смертью, и потому уже ничего и никого не боялись.
Он стоял во главе своего поредевшего отряда, боясь пошевелиться. Одна мысль билась в его мозгу: «Упаси Аллах, кто-то не выдержит и выстрелит. Неважно, с какой стороны. Все равно это будет концом и для моих людей, и для этих пацанов, что отчаянно шагнули навстречу смерти…»
Никто не скажет, сколько продолжалось это изматывающее противостояние… Ибрагим первым опустил автомат и сказал по-чеченски:
– Никому не стрелять!
Русские стояли, как изваяния, застыв в невероятном нервном напряжении, ожидая приказа своего офицера.
Моджахеды опустили оружие.
– Мы уходим… – сказал Ибрагим, глядя прямо в глаза офицеру. – Не нужно лить кровь. Ее и так достаточно пролито!
Русские молчали, по-прежнему держа их на прицеле…
Ибрагим наконец решился. Он забросил автомат на плечо и пошел обратно в лес, ожидая выстрела в спину. Моджахеды молча расступились, пропуская амира, и медленно потянулись за ним. Их спины напряженно сутулились: каждый ожидал выстрела, который поставит роковую точку…
Но русские не стреляли.
Кто прав, кто виноват в этой войне? Нет ответа. И каждый из командиров принял решение сохранить людей, потому что в противном случае исход мог быть только один: трупы, устилающие поляну с обеих сторон…
– Лейтенант, твою мать! – заорал полковник Должиков. – Я же приказал: никто больше не должен выйти из леса! Вы же могли положить их всех! Ты что, струсил, Тимофеев?!
– Никак нет, – спокойно ответил лейтенант. – Они не стреляли в нас, и мы не стали стрелять. А потом они ушли, повернувшись к нам спиной. Ни один из разведчиков не стал бы стрелять в спину боевикам. Это было бы подло…
– Смотри, какой благородный выискался! – не успокаивался полковник. – Да ты понимаешь, что бандитов отпустил?!
– Если бы кто-то из нас выстрелил, вам бы не с кем было сейчас выяснять отношения. Полегли бы и мы, и они. Вам это нужно? Мне – нет!
– Да ты кто такой, чтоб принимать такие решения?! – заорал полковник, багровея.
– Я – командир разведвзвода лейтенант Тимофеев. А это – мои разведчики, – лейтенант кивнул головой через плечо, где на поляне в шеренге застыли его бойцы. – И я сделал все, чтобы ни один из них не погиб. То же самое сделал амир чеченцев. Причем сделал первым. И только бог может рассудить нас!
