ОКБ как будто было удовлетворено — ведь оно могло доложить Гитлеру о продвижении двух дивизий и взятии горы Мысхако, а это в основном и требовалось от группы Ветцеля. Но если обратиться к донесениям 17-й армии, то картина выглядит несколько по-другому: «Наступательная операция «Нептун» из-за тумана, который затруднял действия авиации, началась лишь в 6.30. На труднопроходимой местности, превращенной в настоящую крепость, завязываются ожесточенные бои. После полудня командующий армией неоднократно связывается по телефону с генералами Ветцелем и Кортеном, чтобы решить, как продолжить сильно затянувшееся наступление и не целесообразно ли с целью сосредоточения сил ввести части 73-й дивизии на участке 125-й дивизии»[53].
Итак, если верховному командованию и самому Гитлеру немецкие генералы хотели преподнести победу над Новороссийском уже в первый день операции «Нептун», то на самом деле обстановка была далеко не такой радужной. Из докладов штабов 5-го корпуса и 17-й армии явствует, что как Ветцель, так и Руофф были немало озабочены. Хваленая 4-я горнострелковая дивизия, не оправдав возлагавшихся на нее надежд, не смогла «с ходу» захватить гору Мысхако. Только несколько недель назад командир дивизии генерал Кресс заверял Ветцеля, что ему даже не надо предварительной авиационной и артиллерийской подготовки, ибо он хочет застать 107-ю советскую стрелковою бригаду «врасплох». А 17 апреля он ничего не мог сделать даже с соответствующей подготовкой. В сводке 5-го корпуса зафиксировано, что к исходу 17 апреля дивизия Кресса продвинулась на... 5 метров!
Из донесений и описаний боев в первый день «Нептуна» вырисовывается примечательная картина: войска самонадеянных генералов группы Ветцеля, уповавших на неожиданность атаки, на мощные силы авиации и опытность горных стрелков, натолкнулись на самое упорное сопротивление бойцов Малой земли. Замысел первого дня, в котором дивизии генерала Кресса отводилась главная роль, был сорван. И хотя дивизионная разведка знала номер советской бригады, которая противостояла баварским горным стрелкам, едва ли им было известно, что это такое — 107-я отдельная стрелковая бригада.
— Чем отличалась наша бригада, — рассказывал мне Алексей Николаевич Копенкин, — так это своим составом: она формировалась из крепких кадров, солдат 1920 — 1922 годов рождения, преимущественно сибиряков и дальневосточников. Затем пришло пополнение — москвичи и волжане. Коммунисты и комсомольцы среди личного состава составляли более 60 процентов.
