Через день его повязали прямо в офисе. Накатил ОМОН, прокурорский надзор. Предъявили ордер на арест, все честь по чести. На глазах у потрясенных сотрудников увезли на черной «Волге» с мигалкой. Месяц о нем не было ни слуху, ни духу. Потом вернулся: живой, исхудавший, сосредоточенный. Какие опыты над ним производили, никто, кроме Стефана, не знает, а он теперь уже никому не расскажет, но вот примечательная подробность. Впоследствии, при случайном упоминании имени Большакова или просто названия концерна «Свиблово», на Подгребельского нападала внезапная лютая икота. Он убегал в сортир и не показывался оттуда по часу, а то и больше. Возможно, его закодировали по методу профессора Довженко. Забавно, но похожая реакция проявлялась у него и на нейтральное слово «дойчмарка».
История Сергею Петровичу понравилась. Он сказал:
— Вместе поедем в Эль-клуб на презентацию. Там и познакомимся. Только ты больше до вечера не пей.
— Жаль, — огорчилась прелестница. — Я думала, ты умнее. Видно, ты, как натуральный мужик, весь в сучок пошел.
…В светлых, просторных залах Палац-отеля мелькало много знакомых лиц. Обычный набор престижной тусовки: вальяжные, самоуверенные мистификаторы разных калибров — банкиры, правительственные чиновники, паханы, депутаты, когда-то любимые народом актеры, писатели, а также — как эротический фон — множество нарядных, ярких женщин. Мужчины тут тоже были на любой вкус — от седовласых, чинных, обсыпанных перхотью бородатых стариков до вертлявых, женоподобных, с жалящими глазами юнцов, представителей сексуальных меньшинств, которые на подобных сходках чувствовали себя примадоннами. Все это загадочное человеческое месиво бурлило, кипело, кочевало из зала в зал, взрывалось смехом, чавкало у накрытых столов, пьянело, куролесило, уславливалось о финансовых сделках и выясняло старые обиды, спаривалось, дробилось на атомы, пело, окликало друг друга, дергалось в истомных конвульсиях — вместе это называлось презентацией рекламного проспекта «Холодильник Боша в каждый дом». Казалось, в этом бедламе невозможно услышать разумное слово или увидеть честное лицо, но это было не так. Среди собравшихся было много умных, богатых, любознательных людей, кои положили немало усилий на то, чтобы привести страну к новому демократическому счастью. На сей счет Сергей Петрович не заблуждался.
Они с Тамарой Юрьевной приехали в разгар тусовки, скромно приткнулись за столиком и наспех перехватили по рюмке вишневой наливки, закусив бутербродом с черной икрой. Спутница майора, в глухом, закрытом до горла темно-бордовом платье, с тяжелой золотой цепью на груди выделялась среди публики, как пылающая головешка выделяется среди танцующих болотных светлячков. На нее оглядывались, ей кивали, и некоторые мужчины подходили Для того, чтобы, склонясь в поклоне, поцеловать ее Жилистую руку. При этом произнося любезные, двусмысленные фразы, вроде того, что: «Какое чудо, вы опять с нами, мадам!»
