— Итак, представь… Комната Анны, она сидит за туалетным столиком и расчесывает волосы… Входит Крофорд, которого та не ждет.
— Что за спектакль ты сегодня устроила? — произнес Айк, сразу включаясь в роль.
Барбара не успела собраться, и Айк начал сначала. Распахнул дверь, вихрем ворвался в комнату.
— Что за спектакль ты сегодня устроила?
— Разве тебе не все равно?!
Гневная реплика героини удалась Барбаре. Дальше последовал диалог на повышенных тонах, в конце которого Анна вскакивает, пытаясь убежать, а Крофорд хватает ее за плечи.
— Ну что, займемся делом? — Айк вопросительно посмотрел на Барбару.
Сердце девушки замерло. «Дело» означало отработку поцелуя, который, по сценарию, должен был произойти в следующий момент.
— Мы любовники, наши отношения сложны, запутанны, — уточнил Шарон драматургическую ситуацию.
— Э-э… да, — вспыхнула Барбара, вспомнив о своем.
— Небольшая тренировка тебе не повредит.
Зато я постараюсь, чтобы для тебя она не оказалась бесследной, подумала Барбара. Раз судьбе так угодно, ты узнаешь, что такое месть отвергнутой тобой любви.
Перевоплотившись снова в Анну, Барбара толкнула Айка — Крофорда в грудь, они стали бороться. Их поцелуй начался с театрального приема, имитирующего натуральный, но Барбара вдруг раскрыла губы. Поцелуй стал настоящим. Глубоким. И долгим.
Когда он кончился, Айк, помрачнев, отодвинулся. Сейчас спросит, что я вытворяю, и обвинит в нарушении правил, а потом скажет, чтобы это больше не повторялось, пронеслось в голове Барбары, вслух же она деловито произнесла:
— Достаточно страсти?
Айк коротко кивнул.
— А теперь перейдем к эпизоду с привязыванием.
— Как скажешь, — отозвалась она и, пройдя мимо Шарона, легла на кровать.
Диалог между героем и героиней начинался с яростных взаимных упреков и достигал накала, когда Крофорд, чтобы подавить Анну и взять ее силой, связывает ей шарфом запястья и притягивает руки к резной спинке кровати.
Шарфа, естественно, рядом не было, и Шарон сорвал с шеи собственный галстук, ловко выйдя из положения. Он всей тяжестью навалился на Барбару и сильно изменившимся голосом произнес:
— Анна, Анна! Не будь слепой… Я люблю тебя.
Голубые глаза Айка казались бездонными, скулы резко очертились. Барбара почувствовала смятение, сердце запрыгало, дыхание сбилось, в горле пересохло. Она испытывала беспокойство и сексуальное напряжение, а также желание потянуться вверх и с силой прижаться к мужским губам.
— Мне кажется, что тут Анна должна вырваться, — наконец произнесла Барбара.
