— Не лицемерь, будто ты сомневаешься, правильно ли поступаешь, решившись сниматься вместо Роя.
На лице Шарона дернулся мускул. Он принял вызов.
— Суди как хочешь, но, избавляя тебя от работы со Стоннелом, я оказываю тебе добрую услугу, так сказать, другого плана, — заметил Айк, как будто хотел взять своего рода реванш.
— В чем же она заключается?
— Тебе не придется близко с ним общаться.
— В каком смысле?
— Ну, например, водить компанию с ним и его закадычными дружками, что обычно сопровождается выпивкой до третьих петухов, часами просиживать в гримерной Роя, выслушивая льстивые похвалы твоим женским прелестям, или даже спать с ним.
— Спать? — возмутилась Барбара. — Однажды мое поведение было более чем легкомысленным… но мне тогда едва исполнилось восемнадцать!..
— Хорошее начало фразы, — вставил игриво Шарон.
— И ты думаешь, все эти годы я продолжала в том же духе и меня можно поставить в один ряд с дешевками-потаскушками из окружения Роя?
— Ничего я не думаю, — спокойно ответил он. — Но до тебя должны были дойти слухи, что парень считает само собой разумеющимся затащить в постель актрису-партнершу, не говоря уже о смазливеньких девицах из массовки.
— Да ему даже пальцем не удалось бы меня коснуться! — воскликнула Барбара.
Шарон медленно поднял на нее глаза.
— Как и мне, — тихо произнес он. — В пору, когда ты была еще девственницей…
Горячая краска залила лицо Барбары. Семи прошедших лет как не бывало. В памяти всплыл отель «Бурбон», номер люкс и она сама, сидящая на коленях Айка. Боже, как бесстыден был ее флирт! Как ласкала она завитки волос на его груди и всем телом льнула к нему, безотчетно подчиняясь горевшему в ней желанию.
Даже сейчас при воспоминании об этом все внутри отозвалось сладостной болью, а соски под тонкой шелковой блузкой сразу напряглись… Барбара невольно подобралась, только бы Шарон не заметил!
— Почему ты так уверен, что я была девственницей? — не без вызова спросила она, пытаясь заставить Айка реагировать на слова, а не на туго натянувшуюся блузку.
— Тебя выдавала собственная аура, за которой угадывалась чистота, застенчивость, стыдливость, сохранившиеся, к моему удивлению… — Айк помедлил, — до сих пор, несмотря на слухи, докатывавшиеся до меня, о твоем романе с Полем Мелье, да и на все остальные.
Насчет ауры пусть думает что хочет, остальное же она не прочь и прояснить.
— Да, у меня были приятели, как и у большинства девушек моего возраста. Не будь я актрисой и дочерью известного человека, моя личная жизнь вряд ли стала бы достоянием прессы. К тому же в ней не было и сотой доли того, о чем судачили… К моему великому огорчению, — хмуро добавила Барбара, — репутация отца сослужила мне не очень… добрую службу.
