Меня встречает низенький старичок, подвижный и жилистый.
— Славно вы тут устроились, — произношу одну из дежурных фраз, располагаясь в предложенном мне кресле.
Настоящее наслаждение — эти кресла! чувствуешь, как оно поглощает твою усталость, ты расслабляешься, и приходится крепко напрягать свои волевые центры, чтобы побороть дрему. Чудесное сооружение! Такие умели делать только в старину.
— Да, у вас уютненько, — повторяю банальность в новом варианте.
— А что еще остается старому человеку, как не заботиться о своем гнезде, — отвечает Личев, скорее обеспокоенный, чем обрадованный моими похвалами.
Хозяин, похоже, принадлежит к людям, которые, коль ты их похвалишь, сразу считают, что ты непременно собираешься подложить им свинью. Закуриваю. Старичок тут же встает, подает мне пепельницу и щелкает каким—то выключателем. Раздается мягкий звон, и, к моему удивлению, дым от сигареты плывет к стене и исчезает в небольшом отверстии, которое только теперь я замечаю.
— Так можно курить сколько угодно, — поясняет старичок. И добавляет самодовольно: — Собственное изобретение. По принципу пылесоса.
— Здорово придумано! Хотя, на мой взгляд, открытое окно выполняет ту же работу.
— А зимой? Откроешь окно — и снова надо топить печку.
— Вы правы. Здорово придумано!
— А вот это?
Он нажимает кнопку у своей постели, и в другом конце комнаты звучит музыка.
— Хитро!
— А вы на кухню загляните! — все больше оживляется старичок.
— С удовольствием, но в другой раз. — Я пускаю в ход свой «выключатель». — Мне бы хотелось что—нибудь услышать о вашей бывшей супруге. Когда вы были у нее последний раз?
— Примерно с неделю назад.
— А точнее?
— Точно неделю назад — в прошлый вторник. Хорошо помню, потому что попросил у нее деньги, а она ответила: «По вторникам мне больше и делать нечего, как только деньги тебе давать…»
— Так. А какие, в сущности, между вами финансовые отношения'
Старичок смотрит на меня полувопросительно—полубоязливо:
— Она мой должник… Отобрала квартиру, а мою долю обещала мне выплатить. И вот уже пять лет получаю от нее в год по чайной ложке и всегда с руганью. Скрутила она меня, да что поделать. Когда женишься на старости лет, добра не жди…
— А что вы знаете об Асенове?
— Ничего особенного. Знаю, что он останавливался в ее квартире, и все. В личную жизнь моей бывшей жены не вмешиваюсь.
— Я спрашиваю вас не о жене, а об Асенове.
— Асенова видел раза два. Аккуратный такой, приличный… Меня как громом поразила его смерть… Кто мог это сделать?
