Он уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг позади снова зазвенел задорный голос Злата:
– А что, я бы и встал супротив хазарина, был бы только доспех, как у воеводы.
– Ты что говоришь?! – закричали другие ополченцы. – Да ты с ума сошел, Злат!
– Ну, гляди, пастух, – Ратибор не на шутку разозлился, – молвил слово, так держи ответ! Будет тебе доспех знатный! Как раз сейчас зачинят брони убитого Хоробора, вот и надевай их, и становись под ворота.
– А и встану! – Злат тряхнул русыми кудрями.
– Я тоже встану, – вышел вперед Вязга. – Есть ли еще броня крепкая?
Озадаченный воевода призадумался, внимательным цепким взглядом опытного воина оглядывая друзей-пастухов.
– Ладно, – он уже перестал злиться, и прищур правого глаза говорил о том, что теперь его интересовало только дело. – Будет и тебе, молодец, броня. Секиры еще дам вам боевые, что от вятичей убитых остались.
– И мне тоже, – из толпы притихших ополченцев вышел коренастый, необыкновенно широкий в плечах парень.
– А ты кто такой? – левая бровь воеводы удивленно поползла вверх.
– Крев[21], молотобоец, – парень сжал кулаки, похожие на пудовые гири. – За братку хочу поквитаться, его сегодня стрелою убили. И потом, им вдвоем не удержать ворота.
– Ты что ж, думаешь, я их так и брошу в ворота одних? – Ратибор усмехнулся. – Хорошенькое у вас представление о воеводе.
– Да нет, – молотобоец смутился, – я про тебя, боярин-воевода, ничего плохого сказать не хотел, я вот биться желаю с хазарами, и все тут.
– Еще бы ты захотел плохое сказать про меня, – Ратибор захохотал, – я бы тебя тут же мечом и проткнул.
– Меня? – Крев побледнел.
– Ладно, не боись, пошутил это я, – довольный произведенным впечатлением, воевода подбоченился. – Не все ж одному Злату шутки шутить. Но бронь и оружие будет тебе, молодец.
– Вот, тебе от всего сердца низкий поклон и благодарность великая, – молотобоец прижал руку к груди и поклонился в пояс, – век не забуду!
– Добре, молодец, добре, – глаза Ратибора засияли. – Пока кончайте работу да отдыхайте, а как принесут секиры, так я вас сам ударам да приемам учить буду.
Он оглянулся на остальных ополченцев:
– А вы все работайте, чего рты раскрыли?
– А ты, – воевода ткнул пальцем сопровождавшего его отрока в грудь, покрытую крепкой кольчугой, – собери мне всех сотников в Гремячей башне, совет держать будем.
– Пошли, друг, – Ратибор подхватил розмысла за локоть, – пораскинем мозгами, а то есть тут кое-какие мысли, но все надобно сто раз взвесить.
