Багрянскому уже все было ясно. Его друг явно заглотнул наживку.
…В восемь часов вечера все четверо уже сидели в кафе в районе Тверских-Ямских улиц, в кафе «Барбарис», милом заведении с живой музыкой, что создавало здесь неповторимый уют.
После перемены закусок Духон первым нашел в себе силы оторваться от еды и с грустью посмотрел на Бахтина:
– Ну что, душа моя, зачем мы вам понадобились? Вы же, насколько я помню, в деле Даниста даже не принимали участия. Там, кажется, ваш питерский коллега усердствовал?
– Так в том-то и весь цимес, уважаемый Александр Павлович. Как я понял, той бригаде совершенно ни к чему копать. Или, если уж копать, так чужими руками, – наклонившись к Духону, доверительно сообщил адвокат.
– Не шепчитесь, прошу. Ничего не слышно, а тут еще музыка… Леонид Сергеевич вообще пока не знает, по какому поводу мы тут собрались.
Бывший главный аналитик КГБ Мацкевич важно поддержал критику едва заметным кивком.
– Я действительно ни сном ни духом, господа.
– И то верно, – согласился Духон. – Борис Фиратович, просветите компанию.
– Трудно рассказывать что-то, когда и рассказывать практически нечего. Предположения, сплетни, догадки… – Бахтин наморщил лоб, привычным движением руки освободив от него седеющую прядь волос. – Первыми забили тревогу родители Даниста. Мол, предъявите тело. Нет тела – нечего говорить о смерти их сына. Очевидно, что именно они подняли на ноги адвокатов, частных сыскарей, может, еще какие-то силы.
– А я их понимаю! Действительно, откуда точно узнали, что олигарх погиб? Ни в одном сообщении на эту тему конкретики нет. Да, машина рухнула в пропасть! Да, горная река! Но мало ли каких чудес не бывает на свете?! – затарахтел Багрянский, почему-то повернувшись при этом к полковнику Мацкевичу.
– Что вы на меня, Лев Владимирович, так смотрите? Я почем знаю? – недовольно ответил тот. – Я вообще только-только начинаю понимать, о чем речь.
– Как «почем»? Вы же, Леонид Сергеевич, единственный в нашей компании были на госслужбе. И еще какой!!! Вы должны знать, чувствовать, наконец.
Принесли шашлык на лепешках, в центр стола водрузили блюдо с пловом, способное своими ароматами заставить забыть все на свете. Так или иначе, это дало возможность задуматься над повисшим в воздухе вопросом. Только, пожалуй, адвокат активно занялся едой, скорее всего, ему было что-то известно более остальных.
– Могу лишь навести справки. По своим, так сказать, каналам, – наконец произнес Мацкевич, понимая, что от него не отстанут. Некогда высокопоставленный комитетский чиновник привык выражаться кратко и без особых эмоций.
