Укрепрайон «Рублевка» - Александр Павлович Смоленский, Эдуард Владимирович Краснянский

24 февраля. 09.15

– Что за чушь собачья?! Ни один канал не работает. Вот тебе и знаменитая Рублевка! – заводил себя Даниил Демидов, приподнявшись с подушки и уставившись в телевизор.

Вот уже несколько минут он безуспешно нажимал на кнопки пульта. Но экран упорно не реагировал. Плазменный телевизор размером в полстены показывал только «снежок».

– Да что же это такое? – проворчал Даниил. – Неужели антенну сорвало? – Ничем другим объяснить молчание эфира он был не в состоянии.

Демидов только-только проснулся. Голова после «вчерашнего», как ни странно, не болела и кое-что помнила. Например, что находится он не в своей квартире на Урале, а в чужом доме, в чужой спальне и на чужой постели.

Даниил перевел свой несколько замутненный взгляд на электронные часы, стоящие рядом на тумбочке. Ядовитокрасные цифры показывали время – 09.15. Он понятия не имел, как позвонить по внутренней линии хозяину дома, который наверняка так же, как и сам Демидов, валялся в кровати где-то в соседней спальне.

Как и любой серьезный бизнесмен, он привык по утрам смотреть новости. Позволительно было даже пропустить завтрак, хотя это считалось самопожертвованием, но только не новости. В его любимой стране за последние годы почти ежедневно случалось столько всяких «приключений» – то в Кремле, то в Белом доме, то на валютной бирже, что Демидову порой казалось – стоит хоть раз не посмотреть вечерние или утренние новости, как непременно пропустит нечто важное. Правда, справедливости ради он должен признать, что во второе правление президента политические и финансовые катаклизмы случались все реже и реже.

Ну а вдруг? Именно сегодня? Именно сейчас, когда эта треклятая плазма на стене молчит, как партизан на допросе?

В порыве какого-то детского отчаяния он попытался наугад пощелкать кнопками телефона, почему-то оказавшегося на полу, но и это навороченное по всем правилам современной техники чудо дизайна – в белой кости и золоте – хранило молчание, хотя гудки зуммера и уходили за пределы спальни.

Насколько Даниил помнил, вчера в доме еще были какие-то люди, но есть ли они сейчас, оставалось загадкой.

«Где мобильник?» – вдруг оживился Демидов, подумав о последнем своем «спасательном круге», как ему тогда наивно представлялось. Но тут же расстроился. Телефон остался в дубленке, а она висит неизвестно где. Искать ее он все еще в себе силы не обнаружил.

Тем же утром. 10.10

Туман над Рублевкой почти рассеялся. Древний, как его родная Грузия, дед Иосиф важно восседал рядом с шофером на переднем сиденье черного шестисотого «Мерседеса». На заднем вальяжно развалился изрядно располневший в последние годы его горячо любимый внук Михаил Агулов. Когда-то он носил более длинную грузинскую фамилию, но, обосновавшись в столице, решил сократить в ней некое количество букв.