Она отвела глаза, но скоро прежний апломб вернулся к ней.
— Прошу вас, зайдите хоть ненадолго и выпейте чего-нибудь. Папа дома, он будет рад вас видеть. Правда, он сегодня не в настроении, но ваше появление наверняка разрядит обстановку и отведет от нас приближающуюся грозу.
Они двинулись к дому, и Джулия тайком посмотрела на свои ладони, измазанные кровью и землей, — красные ссадины от острой гранитной крошки досадно пощипывали.
— Я провожу тебя в ванную комнату, — сказала Эйлин как ни в чем не бывало. — А Хью подождет нас в гостиной, пока ты приведешь себя в порядок.
Она провела Джулию в туалет на первом этаже, потом куда-то поспешно ушла, как бы для того, чтобы не оставлять Хью одного. Джулия, не веря своим глазам, озиралась вокруг. Видимо, мистер Дайсарт готов был на любые расходы, когда дело касалось оформления домашнего интерьера. Раковина была роскошная, из черного с разноцветными вкраплениями мрамора; лакированные стены цвета дикой розы, на полу расстелен ковер с толстым ворсом. На серебряных поручнях по обеим сторонам раковины висели пушистые полотенца изумрудно-зеленого цвета.
Благоговея перед такой невиданной роскошью, Джулия намылила руки дорогим туалетным мылом, задаваясь вопросом, зачем девушке с такими барскими замашками и тягой к роскоши, как у Эйлин, так безудержно пытаться завоевать сердце Хью, весь строй жизни которого в корне отличался от ее беспечного, насыщенного удовольствиями существования?
Она задумчиво вернулась в гостиную. Модные вазочки из цветного венецианского стекла украшали низкий кофейный столик и были до странного уместны здесь, в этом доме. Она склонилась к одной из них, чтобы рассмотреть получше, как вдруг услышала из-за полуоткрытой двери соседней комнаты приглушенные голоса. Говорила Эйлин, голос у нее был тихий и страстный.
— Ну признайся же, Хью, ты просто так закрутил эту интрижку, чтобы заставить меня ревновать, и специально привез сюда эту бедную сиротку на старой кляче, чтобы позлить меня.
— Я возмущен твоим отзывом о нашей верной Барби, — безучастно ответил Хью. — Конечно, у нее, может быть, есть свои недостатки, но она вовсе не старая, а тем более не кляча.
Голос Эйлин стал чуть резче.
— Перестань шутить, Хью, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю…
— Боюсь, что как раз наоборот. — В голосе Хью тоже послышалась резкость.
Джулия смешалась и не знала, что ей делать: то ли войти в комнату, но тогда они поймут, что она их невольно подслушала, то ли остаться здесь. Судорожно сжимая в руке витую вазочку, девушка замерла на месте в нерешительности. Она боялась услышать что-нибудь отвратительное, боялась, что Эйлин, в стремлении завоевать Хью, дойдет до унижения, отбросит всякий стыд, и, к ужасу, следующие слова Эйлин подтвердили ее самые ужасные ожидания.
