Тигровые каникулы | страница 23
— А я в газете твою фотографию видел. Прочитал, что знатный ты тигролов. Все написать письмо собирался. Сейчас смотрю, люди из тайги идут. Как глянул — сразу тебя узнал. А ты не изменился!
— Ну да, — говорит Игнат, — седина уж в висках, сын, смотри, взрослый… Знакомьтесь: вот братаны мои, вот сын Вася.
Стоят все, разговаривают наперебой, а Вася смотрит на лесоруба во все глаза: «Неужели это тот самый Паша Соловьев, с которым отец вместе на фронте был?..»
— Давай-ка еще одно дерево свалим, да и шабашить пора, — говорит дядя Паша помощнику.
Лесорубы подходят к большой лиственнице и утаптывают вокруг нее снег.
Потом дядя Паша — он вальщик — смотрит вверх, определяя наклон вершины, смотрит по сторонам, прикидывая, куда лучше уложить дерево.
В руках у него металлическая рама с бензиновым моторчиком. Затарахтел, затрещал мотор, закрутилась натянутая на кронштейне цепь. Цепь вроде той, что на Васином велосипеде, только из нее наружу торчат острые, крепкие зубья. Это ленточная пила. Стремительно, беспощадно вгрызается она в плотную древесину.
Дядя Паша делает два глубоких надреза, выпиливает клин в стволе лиственницы. Помощник обухом топора выбивает этот клин.
Вальщик заходит с другой стороны, и снова зубчатая лента уходит в ствол дерева.
— Сейчас упадет, — через плечо говорит дядя Паша. — А ну-ка, Василий, три шага назад, а то вдруг отскочит комель.
Лиственница начинает клониться. Вальщик с помощником неторопливо отходят в сторону, проваливаясь в глубокий снег, поглядывая на падающее дерево.
С негодующим треском летит вниз лесной великан, глухой плотный удар раскатывается по тайге. Снежный шлейф дрожит в воздухе, оседая.
Вася подходит к огромному пню, остро и свежо пахнущему душистой смолой.
Желтый срез с красно-бурой сердцевиной оторочен толстым слоем коры.
На срезе плотно рисуются годовые кольца.
— Лет сто, сто пятьдесят, — говорит Вася.
— Да нет, побольше. Может, и все триста, — отзывается дядя Паша. — Это уж старая лиственница. Видишь дупло? Надо было ее лет на сто раньше спилить!
— А вот дерево, — указывает отец. — Что это?
— Тисс.
— А сколько ему лет?
— Спилить надо, тогда скажу, — отвечает Вася. — Я кольца годовые сосчитаю.
— Собьешься, — улыбается дядя Паша. — Знаешь, сколько тиссы могут прожить? Три-четыре тысячи лет. Древесина у них такая плотная, что не углядишь ничего на ней. И годовые кольца ложные бывают. Лучше уж не считай, не трать времени!
— Пошли в поселок? — предлагает Игнат.
