— Удивительно, что вы не женились на медсестре, — сказала она, забыв на мгновение, что он когда-то собирался жениться на ее невестке.
— Я бы ни за что не женился на медсестре. Мне хочется оградить свою частную жизнь от профессии и не иметь жену, которая будет говорить о работе.
Само собой разумеется, он танцевал отлично — его тренированные мускулы обеспечивали плавность и точность движений. Танцующих было не очень много, и Триша никогда не чувствовала себя такой счастливой. У нее будто выросли крылья, ее лицо раскраснелось от шампанского, а может быть, от близости Рива? Она точно не знала от чего. Сегодня вечером наступила счастливая интерлюдия, даже если она и будет повторена когда-нибудь в будущем, это будет уже совсем не то, что сейчас. Триша решила наслаждаться каждым мгновением этой интерлюдии.
Было поздно, когда они вернулись, виллу окутал сумрак. Не было освещения ни с внешней стороны, ни в холле. Рив вставил ключ в замочную скважину и вошел первым, чтобы включить свет. Он стоял в холле, уставившись на картину парижской уличной сцены, а она направилась к кухне посмотреть, не оставила ли Гортензия записку, отправляясь спать и забыв включить наружный свет.
Она открыла дверь и протянула руку, чтобы включить свет, как вдруг неожиданно кто-то грубо схватил ее и отшвырнул от стены. Ее голова сильно ударилась о край полуоткрытой двери, и она негромко вскрикнула от боли и страха, когда длинная рука потянулась к двери и захлопнула ее. Затем послышалось какое-то движение во мраке, и дверь, ведущая в сад, открылась и закрылась. Через мгновение Рив был уже там, включил свет и взял ее за плечи.
— Mon dieu[10], что произошло? — спросил он настойчиво. — Тут кто-то был или вы ударились? Вы ведь не ушиблись?
Она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова, затем кивнула головой в сторону двери, ведущей в сад, куда скрылся непрошеный гость. Рив обернулся и, рывком открыв дверь, исчез в темноте.
Когда он позднее вернулся, она стояла на том же месте.
— Кто бы это ни был, он исчез, — сказал он, закрывая дверь. — Ясно, что он сбежал через сад. — Он подошел к ней, тонким пальцем поднял ее подбородок и заглянул в лицо. — Вы дрожите. Он посмел ударить вас?
— Нет, пожалуй, он страшно напугал меня, когда отшвырнул от выключателя, — ответила она дрожащим голосом, чувствуя слабость в коленях.
Вдруг он обнял ее и, словно утешая, прижал ее голову одной рукой к своей груди. Сладкая дрожь пробежала по ее телу, стук сердца в груди, прижатой к нему, казался ей оглушительным. Она чувствовала его всеми фибрами своей души, ощущала едва слышный аромат сигар, а его низкий успокаивающий голос шептал ей, чтобы она не боялась. Он держал ее так несколько минут, но в ее жизни это были минуты, полные восторга. Он отпустил ее и озабоченно посмотрел в раскрасневшееся лицо.
