— Только когда борюсь за голоса нудистов — отшутился Алекс, снимая рубашку. Обнаженный, соблазнительно загорелый торс делал его, похожим на греческого бога.
И вдруг Патти пришло в голову, что здесь они полностью защищены от посторонних взглядов.
Место вокруг было безлюдное, а незваный гость не увидел бы ничего, кроме забора.
Повинуясь капризу, она стала расстегивать блузку.
— Прекрасная мысль.
Алекс смотрел на девушку с удивлением, не веря, что она решится на это. Патти с вызывающим видом сняла с себя рубашку и лифчик.
— Вот. — Она снова села в шезлонг. — Теперь мы как близнецы.
— Что-то не похоже, — хмыкнул Алекс.
Чувствуя странное возбуждение, Патти подставила обнаженные груди солнечным лучам и услышала учащенное дыхание Алекса.
— Знаешь, — заметил он спустя мгновение, — ты обгоришь, если не будешь соблюдать осторожность.
— Хочешь что-нибудь предложить? — с вызовом спросила она.
— Вообще-то да… — Он вынул из-под кресла флакон лосьона для загара, подошел и сел рядом.
Холодная струйка обожгла грудь Патти, а затем сильные руки Алекса стали массировать ее тело, цветущее, как у матери Земли, раскинувшейся под лучами весеннего солнца.
— Знаешь, — пробормотал он, — белая полоска у тебя на талии выглядит нелепо. Может, снимем с себя остатки этой дурацкой одежды?
Патти сделала быстрое движение и подставила солнцу свое обнаженное тело.
Ее сердце учащенно забилось, когда Алекс снял джинсы и встал рядом, поблескивая золотистой кожей. Взгляд Патти внимательно изучал его превосходно развитое тело.
Он наклонился и вынул шпильки из ее волос, темным облаком рассыпавшихся по плечам.
— Ты прекрасна, любовь моя.
Алекс погладил ее по волосам, и девушка улыбнулась.
— Ты нарочно меня спровоцировал?
— Кто кого, — хмыкнул он. — Я никогда не уклоняюсь от вызова.
С дороги донесся шум машины и напомнил Патти, что они сидят во дворе обнаженные.
— Наверно, надо вернуться в дом… — Она попыталась сесть.
— Боишься — улыбнулся Алекс. — Двор недоступен чужим взглядам. Я убедился в этом, когда покупал дом; мне по душе уединение.
Его слова успокаивали; руки же обращались не к разуму, а к чувствам, делая все, чтобы сломить ее сопротивление.
— Мы же не будем заниматься здесь любовью… — прошептала шокированная Патти, в то же время испытывавшая непреодолимый соблазн.
— Черт побери, а почему бы и нет? — и тут он лукаво добавил: — Ты ведь прекрасно знаешь, что вице-мэр Грин не способен нарушить приличия!
Сильные руки прижали ее к спинке кресла, и Алекс возобновил свои домогательства.
