…Впереди дороги,
Бури и тревоги.
У бойца на сердце
Спрятано письмо.
Лучше смерть на поле,
Чем позор в неволе;
Лучше злая пуля,
Чем раба клеймо…
Я тихонько сказал Янковскому:
— Вижу, население любит вас. И радостно смотреть, что вы поете наши песни. Но помните: не с каждым можно быть откровенным.
— Здешние друг друга не выдадут, — с гордостью ответил он.
И оказался прав. В июне 1942 года немцы повесили Янковского, но не из-за предательства: он открыто содействовал побегу пленных, которых вели через село. А Виктор Иванов успел уйти в партизаны.
Поздно вечером нас ждали запряженные в сани добрые кони. Лыжи и маскхалаты роздали крестьянам, только Сорин свой чисто выстиранный «маскхалат» отдал Добрицгоферу.
Ехали быстро. В пяти километрах от деревни отпустили подводчиков. Ноги, привыкшие к ходьбе на лыжах, непроизвольно пытались скользить. Хорошо отдохнувшие партизаны, не чувствуя тяжелой ноши за спиной, быстро шагали по дорогам. Благополучно миновав Сергучевский канал, к утру подошли к Березине. Лед еще стоял, но его поверхность уже залита водой. Идти по льду опасно. Я и радист Глушков взяли большие палки и стали переходить реку. Ноги ныли от холодной воды. У середины реки мы услышали голос Лунькова:
— Вернитесь, нашли другой способ!
Убедившись, что по льду перейти не удастся, мы возвратились.
Обогнув заросший кустарником бугор, мы увидели остов сожженного моста, а на противоположном берегу большое село. Решили переправляться по мосту, положив доски через пролеты. Одна группа переправляется, другая прикрывает подход. За двадцать минут переход Березины был закончен.
Чтобы быстрее попасть в лес, я приказал разведке идти по окраине деревни Броды, расположенной в трехстах метрах от моста. Петухи в ней неугомонно голосили.
Вдруг из деревни навстречу партизанам выбежал шустрый мальчуган в рваной одежонке; взлохмаченные волосы прикрывала помятая фуражка с расколотым надвое козырьком. Я спросил у него, есть ли в деревне немцы. Мальчик отвечал, что фашистов там нет, но мялся и что-то бормотал о двух вооруженных мужчинах со звездочками на шапках.
Мы направились в деревню. Шедшие впереди Меньшиков и Назаров услышали окрик «Стой!» и залегли.
— Выходи один на линию огня! — послышалось с опушки леса.
Вышел Меньшиков. Начались переговоры, во время которых выяснилось, что это партизаны из группы лейтенанта Сергея Долганова, действовавшей в лесах этого района.
И вот перед нами стоят «двое со звездочками на шапках». Это партийный работник Ясюченя Тимофей Васильевич и боец Григорий Лозабеев. Они возвращались с задания. Ясюченя пригласил нас к себе, и мы двинулись в лагерь Долганова, находившийся в лесах Бегомльского района.
