* * *
— Да, вот так все и было, — вздохнула баба Валя.
— Ты тогда в бога поверила, да, бабуль? — Валюшка, тезка-праправнучка, солнышко любимое, притулилась под бок, смотрит испуганными глазищами. Никогда ей раньше о молодости своей не рассказывали. Зря, наверное. Все думали — маленькая, не поймет… а какая ж она маленькая, если вдруг спросила, как бабушка Валя дедушку Ваню встретила? Значит, свои уж кавалеры появились, раз о таком интересуется.
— Тогда еще нет. А когда? Сама не знаю…
Ждет на столе гора непроверенных тетрадок. Подождет. Все сделается, все успеется. Одного только в жизни не догонишь, не вернешь — времени, что мог бы провести с близкими.
— Расскажи еще, бабуль. Что дальше было?
— Это очень страшно, когда рвутся бомбы. Но страшнее, Валюшка, ждать мужа с войны. Он ведь и в танке горел, Ванюша мой… и с поездом санитарным под бомбежку попал… да разве на войне сосчитаешь, сколько раз смерть мимо проходит? А вот вернулся — и счастье.
— А потом дедушка Коля родился, да?
— Ну, потом-то ты и сама все знаешь, — улыбается баба Валя. Той самой улыбкой, по которой страдали когда-то парни ее родного города…
Щелкает в дверях ключ. Две Валентины вскакивают и наперегонки бегут встречать с работы деда Ваню.
Да, много чего было. Были карточки на хлеб, когда они растили маленького Кольку. Был дефицит — когда Колька растил Светланку. Были талоны на сахар, масло, мыло, когда росли Светланины Юлька и Володя. Был Афганистан, где погиб Светин жених, первая любовь, и Чечня, откуда не вернулся ее муж, любовь последняя. Был Нью-Йорк, осиротивший маленькую Валюшку.
Много чего, в общем, было… вот только коммунизма так и не дождались. И мира во всем мире — тоже.
Много чего было. И по стране помотало Ивана с Валентиной так, что и концов не найдешь. Их и не нашли, когда пришли годы пенсию насчитывать. Да, если честно, не особо-то искали. Куда легче поверить, что жулики в собес пришли. Вы на них посмотрите только — кому здесь о пенсии толковать? Им шестьдесят на двоих разве что.
Переглянулись Ваня с Валей — да и пошли себе. Потому что была в злых словах доля правды. Как ни глянь, а годы-то и впрямь словно мимо прошли, не коснувшись. Что за чудеса, в самом деле?
И вспомнился почему-то Ване горящий храм, плывущие с черным дымом в небо Христос и Богородица, Валюшка мертвая на руках… ведь взаправду мертвая была! А он, дурень, просто из головы это выбросил, решил — с перепугу померещилось… да за что ж ему такое чудо?!
