— Начхоза позови, а остальные пусть подождут.
Зина вышла. Заневский смотрит на часы. До обеденного перерыва остается час.
«Одного-двух приму и уйду, — решает он, — пусть в рабочее время не шляются».
Вошел Скупищев. Он вернулся из поездки минувшей ночью. Разгрузив лесопильный инструмент, он строго-настрого приказал кладовщику никого в склад не допускать и помалкивать о количестве привезенного. Составив только что разнарядку на выписку инструмента лесоучастка, утаив про запас половину, он направился на доклад к директору.
— Ну, что привез?
— Электропилы, запасные цепи к ним, канадские топоры, колуны, немного валочных вилок. Без наряда достал циркульные и продольные пилы для шпалорезных и пилорамных станков…
— Сколько?
— Теперь живем, Михаил Александрович! И наказ вашей дочери выполнил!
«Слава богу, — облегченно вздыхает Заневский, — теперь не посмеют ссылаться на отсутствие или недостаток инструмента».
— Все по блату достал — хвастается Скупищев, но, заметив входящего в кабинет замполита, проглатывает объяснение.
— Как же это, «по блату»? — интересуется Столетников, поняв, о чем шла речь.
— Мой бывший начальник и друг — теперь завбазой.
— А, — улыбается замполит, хитро щурясь. — А вы ему что пообещали? Ведь долг платежом красен.
— Пообещал, — нехотя проговорил начхоз и подумал: «Ну, точно в душу заглянул!.. Сказать или нет? Скажу, — решает он. — Замполит должен понять!» — И говорит:
— У него склад завалился, леса просит… Нас обещает всегда выручать.
— А наряд-то у него есть?
— Нет наряда, — развел руками Скупищев, но через несколько секунд под хитро улыбающимися глазами собираются мелкие морщинки. — Наряд-то закон, он нам знаком: что выписано — получи, а про излишки — молчи. Но коль другу сделаешь одолжение, всегда и все достанешь без промедления. Вот так!
Столетников прошелся по кабинету. Улыбка исчезла с его лица, глаза стали серьезные, задумчивые. Посмотрел на Заневского — директор улыбался. Перевел взгляд на начхоза — тот с видом победителя взирал на замполита.
— Так, значит, рви, тащи? — с негодованием сказал Столетников.
— Зачем рвать и тащить? Дают — бери, бьют — беги, — невозмутимо ответил Заневский. — А запас карман не трет.
— Эх-х, Михаил Александрович, — разочарованно вздохнул Столетников, — я был о вас лучшего мнения… По-плюшкински у вас получается: тащи все, что ни попало, авось да пригодится.
Скупищев же пожал плечами, словно хотел сказать — каждый, мол, понимает по-своему.
