Соглашение с дьяволом. Германо-российские взаимоотношения от Первой до Второй мировой войны - Себастьян Хаффнер

Каждый знает, что большевистская Октябрьская революция была произведением Ленина, и так же почти каждый знает, что за полгода до этого Ленин в апреле 1917 года проезжал через Германию из своего швейцарского изгнания в Россию — в разгар войны между Германией и Россией.

Что уже не каждый знает, так это то, что это путешествие было предпринято по инициативе немецкой стороны, и были это самые высокие германские лица — рейхсканцлер, верховное командование вооруженных сил, министерство иностранных дел, различные немецкие посольства, — которые совместно осуществили решение «послать» Ленина в Россию. Но каким образом они пришли к этому поразительному решению — это все еще скрыто в полумраке.

Как самые консервативные государственные деятели кайзеровской Германии пришли к тому, чтобы связаться с наиболее радикальным революционером своего времени, прямо таки вступить с ним в союз? Каким образом они вообще «открыли» Ленина? Ведь это так и следует назвать — «открытие».

Ленин в марте 1917 года ни в коем случае не был фигурой мирового значения, какой он стал через полгода. Для европейских правительственных кругов он был сомнительной личностью, периферийным явлением даже среди объявленных вне закона и преследуемых революционеров, выживших после потерпевшей крах русской революции 1905 года. Уже перед этой революцией, а затем окончательно с момента её поражения он жил в эмиграции, перед войной напоследок в Кракове, принадлежавшем тогда Австрии, где его при начале войны схватили как вражеского иностранца. По ходатайству австрийского социал-демократа Виктора Адлера, сказавшему министру внутренних дел барону фон Хайнольду: «Этот человек более злейший враг царя, чем Ваше превосходительство», Ленина отпустили при том условии, что он немедленно покинет страну. Со многими усилиями ему удалось добиться того, что его пустили в Швейцарию (при въезде требовалось внести залог в 100 франков, которых у него не было; в конце концов некий швейцарский социал-демократ поручился за него). И там он с тех пор жил более чем скромной жизнью эмигранта и никого он не интересовал, кроме как полицию по делам иностранцев. Окна его цюрихской квартиры выходили на колбасную фабрику; по причине запаха Ленин с женой вынуждены были все время жить при закрытых окнах. Поэтому дни он предпочитал проводить в публичной библиотеке, где лысого, небольшого роста русского знали за завсегдатая. Там он запоем читал газеты, писал статьи для малоизвестных социалистических газеток и сочинял книги и брошюры, позже ставшие всемирно известными, но которые тогда он тщетно пытался издать через друзей в России в каком-нибудь захудалом издательстве.