Пруссия без легенд - Себастьян Хаффнер

Большинство стран Европы может похвалиться тысячелетней историей — и по праву, если не подходить к этому слишком скрупулезно. Не так обстоит дело с Пруссией. Пруссия поздно появилась на европейском государственном небосклоне и сошла с него, как метеор.

После окончания великого переселения народов, когда очертания уже почти всех современных европейских государств начали отчетливо вырисовываться, о будущей Пруссии нет еще никаких упоминаний. Они возникают лишь после второго малого переселения народов, немецкой колонизации Востока в 12 и в 13 веках, с которых началась всего только предыстория Пруссии.

Предыстория, а вовсе еще не история. Ведь почтенная Асканийская колония на Шпрее и Хавеле и еще более почтенная духовная республика Немецкого Рыцарского Ордена на Висле в конце концов пришли в упадок. Во время Реформации из прежнего Орденского государства возникло незначительное государство-придаток Польши; а Бранденбургская Марка все еще — или снова — наибеднейшее и самое отсталое из немецких курфюршеств, пресловутый рай рыцарей-разбойников. Никто не мог и представить тогда, что из двух далеко друг от друга отстоящих разоренных колоний однажды возникнет новехонькая европейская великая держава. Однако это также продолжалось лишь пару столетий, и в этом было много случайностей, как мы увидим. Даже еще в 1701 году было почти шуткой то, что курфюрст Бранденбурга теперь называется королем "в" Пруссии (in Preussen).

Но теперь события развиваются быстро: полстолетия спустя уже существует король Пруссии ("von" Preussen), которого его современники называют "Великим". Он принуждает три великие европейские державы к борьбе и противостоит им. Прусская звезда тогда высоко стоит в небе, искрясь и сверкая.

Еще каких-то полстолетия, и она снова готова погаснуть. Но нет, видна, снова видна, и вот она вернулась! В 1815 году сияет она — лишь незадолго до того появившаяся из небытия и почти сразу же погрузившаяся в забвение как государство, — и принята, наряду с Англией, Францией, Австрией и Россией в эксклюзивный клуб европейских великих держав; правда, разумеется как наименьшая из них. И вновь — через полстолетия это государство неожиданно становится самой великой державой. Король Пруссии — отныне император Германии.

И в это мгновение своего величайшего триумфа — тогда этого не видел никто, а ныне может увидеть каждый — Пруссия начинает умирать. Она покорила Германию; теперь же она порабощается Германией. Основание империи, несмотря на все меры предосторожности Бисмарка, оказалось (если смотреть на это событие из Пруссии) величественной формой устранения от дел.