Метагалактика 1995 № 3 - Б Липов, Альманах «Метагалактика»

Ведьма опостылела до чертиков! Сморщенное гармошкой лицо, космы седых, нечесаных волос, нос-висюлька и злые, в узкую кошачью щелку, глаза.

Она поселилась над дверью в плафоне, и стоило войти в квартиру, как ведьма выныривала из тьмы, садилась верхом на люстру, взнуздывала ее и принималась за старое: начинала брюзжать и строить рожи.

Владимиру Ивановичу ведьма опротивела до того, что он решил передвинуть свой рабочий стол в другой угол комнаты, чтобы отвязаться, не видеть противной бабки, но та достала его и здесь; срочно перебралась в темно-малиновое бра над диваном и, окруженная сиянием, продолжала юродствовать и куражиться.

Избавиться от взбалмошной, великовозрастной пустышки не было никаких сил и Владимир Иванович отступил, махнул на нее рукой и смирился.

Хотя, если говорить откровенно, выгонять зануду из дому Ахенэеву не было никакого резона. Старушка, несмотря на сварливый, бузотерный характер обладала еще и незаурядными качествами: сама того не ведая, бабка в совершенстве владела телепатическим мышлением, которое, вместе со способностью перемещаться в разных субстанциях, давало Владимиру Ивановичу, в прямом смысле слова, пищу — хлеб насущный. Для писателя-фантаста, каким считал себя Ахенэев, древняя, демоническая старушенция оказалась настоящей находкой, истинным кладезем сюжетов и сюжетиков его рассказов.

Так и сегодня: не упомяни старая карга Сатану, неизвестно, чем бы закончилась их перепалка. Когда же бабка проскорготала под занавес:

— Притяну, вражину, за фальсификацию россказней к ответу, через своих… — Владимир Иванович сдрейфил и испугался.

— Бесовские плутни, — нервно подумал он, трижды сплюнул через левое плечо, но страх не проходил. Наличие в доме наглой квартирантки заставляло верить в Адово царство, где сплелась в клубок вся нечисть, ведьмина родня: дельцы загробного мира, вертеп тварей без стыда и совести — с такими шутить опасно! И Ахенэев, пригасив норов, стих.

— Положеньице. В пору хоть контракт с чертями заключать…

А ведьма, нахохлившись и зондируя писаку лиловым глазом, уточнила с издевкой:

— Так вызывать, что ли, родственничка?

— Зови… — автоматически не поддался на бабкино «слабо» фантаст и тут же ужаснулся. — Не дай Бог, правда!

Не ожидавшая такого поворота карга, чуть было не вывалилась от удивления из бра.

— Гля-ди-и, герой какой выискался! — Разочарованно произнесла она. И не отчаявшись нагнать на Владимира Ивановича жути, уже не так уверенно добавила: