Окутанка и гизель - Роджер Желязны

Очнувшись в темной комнате, я осознал, что занимаюсь любовью с некой дамой, при этом мне не удалось вспомнить, как она оказалась у меня в постели. Жизнь иной раз преподносит сюрпризы. Порой у них бывает непривычно сладкий вкус. У меня не было желания нарушать наше согласие, и я продолжал, снова и снова, совершать те действия, за которыми меня застало пробуждение, продолжала их совершать и она, пока мы не достигли той точки, когда понятия «отдать» и «взять» сливаются воедино, момента уравновешенности и успокоения.

Я сделал незаметное движение левой рукой, и приглушенный свет возник и замерцал над нашими головами. У нее были длинные черные волосы и зеленые глаза, высокие скулы и широкий лоб. Когда зажегся свет, она засмеялась, приоткрыв зубы вампира. Однако на ее губах не было следов крови, и я посчитал невежливым потрогать свое горло в поисках следов укусов.

— Сколько лет, сколько зим, Мерлин, — мягко сказала она.

— Мадам, преимущество на вашей стороне, — сказал я.

Она вновь засмеялась.

— Едва ли, — ответила она и произвела несколько телодвижений, которые имели целью окончательно повергнуть меня в смущение и вызвать целую бурю в моем теле.

— Это несправедливо, — сказал я, вглядываясь в эти глубокие, словно море, глаза и гладя этот бледный лоб. В ней было нечто ужасно знакомое, но я не мог понять что.

— Подумай, — сказала она, — ибо я хочу, чтобы меня вспомнили.

— Я, право... Ранда? — спросил я.

— Твоя первая любовь, так же, как ты — моя, — сказала она, улыбаясь, — помнишь, там, в мавзолее? Просто заигравшиеся дети. Но это было восхитительно, не правда ли?

— Это и сейчас восхитительно, — отозвался я, гладя ее волосы. — Нет, я не забыл тебя. Хотя и не надеялся увидеть тебя вновь после того, как нашел ту записку, где говорилось, что твои родители больше не разрешают тебе играть со мной... они думали, что я вампир.

— Было похоже на то, мой принц Хаоса и Амбера. Твои необычайные силы и твоя магия...

Я посмотрел на ее рот, на ее не прикрытые губами клыки.

— Странный запрет для семьи вампиров, — отметил я.

— Вампиры? Мы не вампиры, — сказала она. — Мы принадлежим к последним из окутанов. Нас осталось всего пять семей во всех секретных образах всех теней отсюда до Амбера — и дальше, в самом Амбере и вплоть до Хаоса.

Я еще крепче сжал ее в объятиях, и через мой мозг пронеслась лавина странных воспоминаний. Через некоторое время я сказал:

— Прости, но я не имею ни малейшего представления о том, кто такие окутаны.