Маленький фруктовый садик - Фридрих Наумович Горенштейн

Фридрих Горенштейн

Маленький фруктовый садик

Повесть

Публикация Дана Горенштейна

Фридрих Горенштейн (1932-2002) - прозаик (романы "Место", "Попутчики", "Псалом", повести "Зима 53-го года", "Куча", "Улица Красных зорь" и др.), сценарист ("Солярис", "Раба любви", "Седьмая пуля"), драматург ("Бердичев", "Детоубийца", "Споры о Достоевском" и др.). Рассказ "Дом с башенкой" (1964 г., "Юность") остался первой и единственной его публикацией в СССР. После участия в альманахе "Метрополь" Горенштейн был вынужден эмигрировать и последние 22 года прожил в Берлине. Лишь в 1990 году произведения Горенштейна, широко печатавшиеся за рубежом по-русски и в переводах, стали выходить в России.

Садок вишнэвый коло хаты.

Т.Шевченко

Наступает тишина, и только слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву. (Занавес.)

А.Чехов. "Вишневый сад"

I

- А это наш маленький фруктовый садик, - шутили сотрудники, когда кто-нибудь из посторонних приходил в наш отдел, - Веня Апфельбаум, Саша Бирнбаум и Рафа Киршенбаум.

Наши рабочие столы рядом, и мы всегда вместе - три друга-товарища. Всякий, кто входил в наш отдел, видел три головы - две черные, одна рыжая, Рафина, - вместе склоненные над расчетами и чертежами. Впрочем, в последние дни я, Веня Апфельбаум, на бюллетене по причине зубной боли, воспаления и флюса. Поэтому из дому вышел не как обычно, когда шел на работу, в половине восьмого, а в одиннадцатом часу.

Было ясное, свежее "старушечье" утро. Старушки, говорят, просыпаются рано, в пятом, в шестом рассветном, но улицы заполняют лишь к одиннадцати, когда все торопящееся, толкающееся, спешащее окончательно схлынет и после того минет еще полчаса-час, чтоб воздух посвежел да пыль осела. Стариков к этому времени почти не видно, и не только потому, что по статистике их меньше. Старик чаще петушится, его в суету тянет, все нервную молодость вспоминает, а старушка на молодость редко оглядывается - минула, и с плеч долой. Живет и живет неторопливо. И город, нервный, визжащий, кричащий, к одиннадцати утра перейдя в старушечьи владения, распускается, расползается. Трамваи звенят не тревожным пожарным звуком, подлетая к переполненным суетливым остановкам, а мягко, угодливо, точно не электрическая сила в них звенит, а простой колокольчик, пружинный звонок, который дергал через коленчатый рычаг за проволоку кондуктор старушки конки. Хорошо пройтись беззаботному человеку в такое "старушечье" утро при ясной погоде.