Рим, папы и призраки - Джон Уитборн

В году 1525 еще одна европейская нация (Дания) познала радости лютеранства, а бывший монах Лютер — радости плоти (с бывшей монашенкой). В то же самое время адмирал Солово, владетель Каприйский, папский рыцарь, прежний гонфалоньер (знаменосец) вооруженных сил его святейшества, а также персонаж многочисленных объявлений, рекомендующих «убить на месте» и вывешенных в Венеции, Женеве и им подобных местах, решил наконец принять ванну.

Конечно, восход в тот день был прекрасен, и голоса собственных детей, занятых игрой, отвлекали, хотя уже не могли помешать ему исполнить свое намерение. Это купание, столь долго откладывавшееся, теперь сделалось невероятно привлекательным. Закутавшись в тяжелый черный плащ, адмирал оставил свое сидение на холме и побрел к собственной вилле. Встретивший его сад являл идеальное великолепие. Был как раз тот самый день, который посещает всякий ухоженный сад, когда вдруг оказывается, что в нем больше нечего делать, и совершенство на миг осенило кусты, цветы и деревья. «Благодатное время для омовения», — подумал адмирал.

Вступив внутрь, он улыбнулся статуе римского императора, потом симпатичным юнцам и девицам, составлявшим его домашнюю прислугу. Если бы молодая жена решила показаться ему, Солово получил бы возможность улыбнуться и ей, но она, как всегда, держалась подальше от него.

Ванна из белейшего мрамора была углублена в пол. Любовь к античности заставила адмирала потратить на восстановление римских терм невозможную сумму, однако все это злато позволило воспроизвести только форму, но не дух подобных заведений. Словом, вся идея закончилась разочарованием, как и многие предприятия рода людского.

Пока размалеванные юнцы и девицы торопились с горшками, полными выкипающей воды, адмирал хромал вокруг, проверял, все ли окажется у него под рукой. Самое необходимое уже было рядом: губка, стригиль,[1] тазик с очищающим жиром и полотенце. Кроме того, адмирал предусмотрел письменный набор — пергамент, гусиное перо и чернильницу (на случай, если вдруг осенит вдохновение), а также пропитанный воском стойкий к пару и воде экземпляр бессмертных «Размышлений» Марка Аврелия, изготовленный специально для купания.

— Нет, не сегодня, но тем не менее благодарю, — ответил адмирал на косвенный вопрос брата и сестры из Тосканы, опорожнивших последнюю громадную амфору в наполненный до краев бассейн. Ситуация не допускала компании в любом толковании.