На защите юного господина - Holname

«Если вы когда-нибудь в своей жизни чувствовали, что ваши тело и разум вам не принадлежат, тогда, скорее всего, вы поймете мои чувства. Этот отвратительный гнилой запах отчаяния, страх, что заставляет твое тело трепетать, и смятение, что не позволяет даже нормально дышать».

Женская грудь медленно вздымалась. В этом отдаленном наполненном тишиной месте лишь дыхание и журчание воды были слышны постоянно и отчетливо.

«Если когда-нибудь в этом мире все, что было дорого вам, погибало, а надежды на светлое будущее уже не оставалось… Если вы считали секунды до момента своей гибели и занимали себя лишь представлением о том, как это будет, наверное, вы хорошо понимаете, как выглядит живой труп».

Девушка приоткрыла свои пересохшие губы, будто собираясь сказать что-то, но изо рта не вырвалось ни слова, ни даже стона. Медленно и неохотно тонкие губы вновь закрылись.

«Если когда-нибудь вашу страну завоевывали, а вас превращали в раба одного из тех богатых торговцев, которые набивали свои карманы деньгами лишь за продажу маленьких детей и милых девушек , вероятно, в душе вы уже мертвы».

Прозвучали тихие шаги. По мере их приближения звук становился все громче и громче. Открыв глаза, девушка, лежавшая на полу в одной лишь рваной рубашке, сквозь пелену усталости, боли и голода попыталась взглянуть на своего гостя.

Молодой юноша на вид лет пятнадцати-шестнадцати, облаченный в дорогие чистые одежды, грустно улыбнулся. Он стоял напротив железной решетки, которая не позволяла рабам сбежать. Повернув голову к сопровождавшему его мужчине, он без слов, одним лишь кивком головы, попросил открыть камеру.

Работорговец охотно подчинился и, подойдя к тяжелому железному замку, отворил решетчатую дверь. Сразу же после этого он молча отошел в сторону, позволяя своему покупателю пройти вперед.

Юноша медленно вошел в сырую, холодную, наполненную мраком камеру и, присев рядом с лежащей на промозглом полу девушкой, осмотрел ее внешний вид.

Худая, истерзанная жизнью и своим хозяином рабыня была покрыта синяками и глубокими ранами. Ее обреченный, не желавший воспринимать мир взгляд, смотрел прямиком на гостя.

В момент, когда их взгляды встретились, девушка ощутила мурашки, побежавшие по ее коже. Этот человек не был похож на тех, кто приходил ранее. Его пронзительный карий взор смотрел так, будто бы пытался проникнуть в саму душу. Любой, столкнувшийся с этими, казалось бы, безжизненными глазами, испугался бы.