Отмена телесных наказаний - Константин Михайлович Станюкович

Константин Михайлович Станюкович

Отмена телесных наказаний

{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.

I

То было на рейде Гонконга.

В жаркое солнечное воскресенье, перед обедней, команда корвета была выстроена во фронт. Капитан корвета в мундире и орденах, веселый и довольный, подошел к фронту и, поздоровавшись с матросами, торжественно-радостным голосом поздравил их с царской милостью - с отменой телесных наказаний. И вслед за тем он прочитал среди глубокой тишины только что полученный из России приказ.

Матросы прослушали чтение в напряженном внимании.

- Надеюсь, ребята, вы оправдаете доверие государя императора и будете такими же молодцами, как и были! - проговорил, окончив чтение, командир, который еще до официального уничтожения телесных наказаний запретил их у себя на корвете.

- Рады стараться, вашескобродие! - дружно гаркнули в ответ матросы, как один человек.

Команда спустилась вниз к обедне. После обедни был благодарственный молебен.

Несколько дней среди матросов шли оживленные толки. Нечего и говорить, что темой бесед был прочитанный капитаном приказ. Некоторые старики матросы относились к нему с недоверием. В самом деле, что-то уж очень диковинно было. Вдруг нельзя пороть!

- Ты, Василей, понял, что вчерась читали? - спрашивал на другой день после обеда старый баковый матрос Григорий Шип своего приятеля Василия Архипова.

- Не очень, чтобы понял... Быдто и невдомек... Болтают что-то пустое ребята.

- Спина-то матросская ноне застрахована, вот оно что, братец ты мой!

- Врешь! - отвечал Архипов и хотел было ложиться отдыхать.

- То-то не вру... Уши-то у меня есть. Небось слышал, как капитан бумагу читал, что из Расеи запрет на линьки вышел... Шабаш, мол, брат. Стоп-машина!

- Пустое! - опять возразил Архипов, старый пьяница матрос, прослуживший во флоте около двадцати лет и не допускавший даже мысли, что можно обойтись без линьков.

- Экий ты Фома неверный... Ну у господ спроси...

Архипов скептически улыбнулся и только рукой махнул.

Однако немного погодя подошел к проходившему молодому мичману и спросил:

- Правда, ваше благородие, что Гришка мелет, быдто нонече нельзя пороть?

Молодой офицер стал добросовестно объяснять приказ, и старый матрос слушал его в безмолвном изумлении, видимо пораженный и сбитый с толку, но когда мичман дошел до штрафных, для которых телесное наказание отменено не было, - красное загорелое лицо Архипова снова приняло свое обычное выражение какого-то простодушного скептицизма не без оттенка лукавства.