Там, за передним краем - Дмитрий Павлович Власов

Еще метр, другой, и Вадим Лавров, перевалившись через бруствер, спрыгнул в траншею. Потом подтянул винтовку с закрытым прицелом и осторожно поставил рядом. Через минуту в траншею свалилась и Люда Михайлова. Пестрый маскировочный костюм на ней был измазан глиной, капюшон сдвинулся на лоб.

— Фу! — выдохнула она. — Доползли наконец-то. А я уж думала — не выберемся…

Ее серые, с зеленоватым отливом глаза тепло, доверчиво смотрели на Вадима и как бы спрашивали: «Ну чего ты, командир, не радуешься?» Лавров молча стряхивал песчинки с затвора винтовки.

Из-за выступа траншеи показалась сгорбленная фигура солдата. Края пилотки на нем были опущены и закрывали уши, тускло поблескивала звездочка. Брезентовый ремень на шинели чуть съехал в сторону. Левой рукой солдат придерживал висевший на груди бинокль, а правой сжимал автомат.

— Ну что, снайпера́,— начал он издали, — опять впустую прогулялись? Учуть вас, у́чуть, а толку… Чего же это вы прохлаждались? Али на пару шуры-муры разводили?

Кровь бросилась в лицо Лаврову. От злости до боли в челюстях сжал зубы. Солдат подошел совсем близко. Лицо задубевшее, с редкими оспинками, обвислые усы основательно прокурены, около маленьких, глубоко посаженных глаз — густая сеть морщинок. На помятых погонах — три темные полоски. Сержант.

— Да как вам не стыдно! — вспыхнула Люда. — Вы хоть раз лежали там, в сотне метров от фашистов, под пулями и минами с той и с другой стороны? Лежали, когда даже пальцем ноги шевельнуть нельзя?

— Дык ведь я что? — остановился тот. — Мне ротный сказал, чтобы я посмотрел за вами, посчитал, сколько вы убьете. А вы ни разу даже не стрельнули…

— Уложить каких-то двух-трех колбасников, — глухо проговорил Лавров, — ума большого не надо. Это и вы сделаете. А вот снайпера ихнего достать — куда труднее. Второй день охотимся…

Сержант закинул за спину автомат, достал из кармана кисет и, развязывая его, спросил с ехидцей:

— Стало быть, он хитрее вас оказался? — Помолчал и добавил: — Пока вы ищете его, он успел помкомвзвода нашего чижало ранить. Дай бог, чтобы выжил.

— Перестань, отец, — сказал Лавров сержанту, — и без тебя на душе муторно. Пошли, Михайлова. — Прижав винтовку, двинулся по траншее. Вслед услышал:

— Учуть их, у́чуть…

«Где же он прячется? — думал Вадим, пробираясь по ходу сообщения. — Ведь каждый кустик, каждую кочку перед их передним краем изучил. Ничего подозрительного. В пулеметной трескотне даже того выстрела, что ранил помкомвзвода, не слышал».