Медианн №2, 2019 - Евгений Васильевич Абрамович, Кирилл Токарев

Сергей Тарасов

ДАЖЕ ВОИНЫ

НУЖДАЮТСЯ В ЛЮБВИ

Келли спрятался за скалой, пока исчадия ада рвали на куски трех легионеров буквально в десятке метров от него. Он сидел с подветренной стороны, поэтому чудовища не могли учуять присутствия еще одного живого человека. Спина затекла от напряжения и неудобной позы; он вздрагивал от каждого рыка и поскуливания монстров, бессловесно молясь про себя святому Патрику и целуя медальон на груди. Впереди, в разверстой пасти долины Тоттенланде, вспыхивали огни походного лагеря вражеской армии. Оттуда доносился непрерывный вой и исполненные ужаса вопли пленных офицеров. Били военные барабаны: враг праздновал победу.

Слева, у подножия высокого лесистого холма с чахлыми деревцами, полыхал бывший аванпост. Капитан Льюис Арктур доблестно держал оборону, ничего не скажешь. Безумец! Половина легиона «Кровавый Шемрок» полегла на этом рубеже, завалив брустверы изуродованными телами. А толку? Расшатанное залпами железное жерло пушки сейчас безучастно смотрело на миллион беснующихся в ледяной долине тварей, поедающих заживо его, Тиббота Келли, сослуживцев. Где обещанная артподдержка? Где провизия, машины и боеприпасы? Где свежие рекруты? Проклятые римские военачальнички просто бросили их, практически безоружных, чтобы заткнуть слабое место на бесконечной границе Медианна и Хадеса. Никто не мог предугадать, что именно здесь будут стянуты основные силы Тоттенланде. Вдалеке, километрах в двух, напоминанием о горьком поражении виднелась брешь в сторожевой стене. Там остатки легиона, запертые в отдельных караульных башнях, еще пытались сражаться с бесчисленными полчищами нечисти. Ветер доносил треск винтовочных выстрелов и стрекотание одинокого пулемета.

Декан Тиббот Келли служил в девятой «безумной» центурии легиона «Кровавый Шемрок»; под началом самого отчаянного центуриона — Льюиса Арктура — он был готов нырнуть в Ад и принести голову самого Дьявола! Но сейчас, когда командир мертв, Келли охватил страх. В детстве, еще в ТОМ мире, мама не раз говорила ему, что имя его значит «храбрый, смелый человек». В легионе его научили, что бояться смерти — нормально. Костлявая уже заставала его врасплох, не на поле боя, а в пабе — трусливым ударом в спину. Тогда Келли не заметил, как в пылу горячего спора английский матрос достал из рукава тонкий стилет, стоило только отвернуться. Было очень больно; по сию пору, спустя шесть лет после попадания в Медианы, он снова и снова чувствовал холодное лезвие между ребер, стоило только испугаться. В тот день Келли не верил, что может умереть; он поклялся себе, что выживет. А потом он попал сюда. В трижды проклятый Медианы. И вот сейчас опять умирать? Ну уж нет!