Жизнь Есенина - Коллектив Авторов

Видные русские литераторы всегда охотно помогали начинающим авторам. В их письмах запечатлено немало раздумий о художественном творчестве, значении образности, своеобычности читательского восприятия стихов и прозы.

Заботливым наставником молодых был и Владимир Галактионович Короленко. Однажды он высказал такую мысль. Для того чтобы на лирика обратили внимание, он должен в нескольких выдающихся стихах заинтересовать читателя особенностями своей поэтической личности. Важно, чтобы читатель узнал поэта в его индивидуальности и полюбил известное лицо. «С тех пор уже все, до этого лица относящееся, — замечает Короленко, — встречает симпатию и отклик, хотя бы это был элементарнейший лирический порыв…»[1]

Эта мысль большого русского писателя приходит на память, когда думаешь о литературной судьбе Сергея Есенина.

В русской поэзии немало памятных дат. Одна из них — 9 марта 1915 года. В этот день безвестный рязанский парень пришел на квартиру знаменитого петербургского поэта Александра Блока и, потряхивая золотистыми кудрями, прочел ему несколько своих стихотворений. Опытный мастер, чью строгость в делах изящной словесности литераторы знали и ценили, сразу же определил в нежданном госте «талантливого крестьянского поэта-самородка». И хотя, по признанию Блока, он и Есенин были «такие… разные», автор «Незнакомки» ввел юношу в круг своих близких знакомых, с интересом встречал его новые публикации.

Вслед за Блоком и тогдашним петербургским читателям — сначала по отдельным стихам, а потом по первой книге «Радуница» — стало ясно, «какая радость пришла в русскую поэзию» (С. Городецкий). Вскоре заговорили о есенинском таланте в провинции. К тому времени относятся слова, сказанные поэтом позже: «Тогда я понял, что такое Русь. Я понял, что такое слава…»

Имя Есенина все чаще и чаще появлялось на страницах журналов, сборников, книг… В стихах певца из Рязани радовалась и печалилась чистая, не тронутая никакими ядами молодая душа, чуткая к дыханию времени, быстротекущей жизни, легкоранимая. Трогало «очарование свежести и мгновенно покоряющей непосредственности», «какое-то первородное, но далекое от всякой грубости здоровье» (В. Чернявский). Подкупали нежность и кротость, но, пожалуй, еще больше — скрытые за ними сердечная боль, неутоленное желание, безоглядная удаль, готовая выплеснуться и разгуляться на разбойном просторе.

За строчками и строфами, полными радости и грусти, открывался истинно русский поэт, плоть от плоти своего народа, беззаветно влюбленный в отчую землю, ее природу. Открывалась живая самобытная личность, и черты ее характера, драматизм переживаний, чистота стремлений были близки и понятны многим современникам.