— Нет, все в порядке. До встречи в пятницу вечером.
В два часа ночи она приняла две таблетки снотворного.
Было облачно, воздух казался влажным и тяжелым, насыщенным приближающимся дождем. Элизабет взяла на прокат машину, маленький темно-синий “мустанг”. Она очень надеялась, что дождя не будет. Потому что не знала, где на ветровом стекле помещаются дворники. Ей еще повезло, что она сумела включить передние фары.
На скоростном шоссе было мало машин. Дом Лоретты находился в Саутхэмптоне. В уме она перебирала воспоминания — есть ли там охранная система, кажется, только сигнализация от взломщиков, а она не собиралась вламываться в дом. Нет, она только послушает у застекленной двери библиотеки. Там нет ни собак, ни сторожей, ни ограды под напряжением. Она чувствовала себя воришкой, преступницей и могла себе представить, как бы злорадствовал Моретти, если бы ее поймали в засаде возле дома Карлтонов.
«Кто послал письмо? Почему?»
Ей казалось, что вся ее жизнь превратилась в серию нескончаемых вопросов без ответов, хотя сегодня ей, может быть, удастся узнать ответ на один вопрос.
Холодно, но под мышками выступил пот. Она и оделась, как вор, — во все черное, вплоть до туфель на низком каблуке и до волос, заплетенных в косы и спрятанных под черную лыжную шапочку.
Ей следовало попросить Адриана поехать с ней.
Она должна была умолять Роуи вернуться сейчас же домой.
Прямо перед ней уже возвышались владения Карлтонов. Дом, где родился и вырос Тимоти, стоял у Кауслип-роуд, и участок представлял собой пятнадцать акров тщательно обработанной земли с деревьями, высаженными по периметру. Элизабет остановила “мустанг” в стороне от дороги, рядом с шестифутовой каменной изгородью. Она одернула себя и тихонько рассмеялась. Музыкантша, перелезающая через дурацкую каменную стену.
Даже ее перчатки были черными. Через минуту она оказалась уже на стене и перелезла через нее. Увидела впереди окна. Просторная библиотека — место сборищ семейного клана — находилась у восточной стены дома. Ей не потребовался маленький электрический фонарик.
«Что я здесь делаю? Уж не рехнулась ли я?” Она продолжала продвигаться вперед, слегка согнувшись, по-воровски. “А что, если меня поймают?»
Она не могла об этом думать, но явственно представила газетные заголовки:
"ВДОВА КАРЛТОНА АРЕСТОВАНА ЗА ВТОРЖЕНИЕ В ЧУЖИЕ ВЛАДЕНИЯ. ОКРУЖНОЙ ПРОКУРОР САЛИВАТЕС”.
"О Боже, что я делаю? И что надеюсь услышать? Еще один предатель? Адриан? Род? О, ради Бога, нет”.
