— Вот так мужчины всегда. А потом говорят, откуда берутся женщины-алкоголики, — произнесла она.
— На войне, милая, алкоголиком стать невозможно, — сказал Харевич. — Здесь водка — лучшее лекарство. Выпьешь — и заглушишь боль. Это на гражданке пьют без надобности, потому и спиваются.
Савельев, как опытный разливальщик, не глядя, «по булькам» отмерил каждому дозу, и мы подняли кружки.
— Ну, за что выпьем? — спросил Харевич.
— За успех нашего безнадежного дела, — горько усмехнувшись, сказал Лавров. Он выглядел очень усталым.
— Лучше давайте выпьем за красоту.
— А что есть красота? — внезапно спросил старлей по фамилии Варшавский, который все это время оперировал в паре с другим старлеем — Голубевым.
— Единственная красота, которую я знаю, сказал Гейне, — здоровье, — напомнил я.
— Верно сказано, — кивнул в знак согласия Харевич. — Если нет здоровья, тебя даже свалившееся на голову богатство не обрадует. Вспомните: стоит заболеть обыкновенным гриппом, как даже бифштекс начинает казаться соломой. В общем, что ни говори, а лучше здоровья нет ничего на свете.
— А мне казалось, что к такому выводу приходят только в старости, — заявила Леля.
— Ты что, хочешь сказать, что я еще не тяну на старика? Прекрасно! Тогда давайте выпьем разом за все — за красоту, здоровье и за меня, молодого, — пошутил он.
— Нет, давайте лучше выпьем за погибших ребят, — внезапно предлагает Илона.
Мы встали из-за стола. Помолчали. Потом, не торопясь, опорожнили кружки. Когда мы сели, Савельев принялся ухаживать за женщинами. Он положил каждой в чашку по картофелине, затем туда же добавил по кусочку селедки.
— Вы грибками вначале закусите, — посоветовал он. — Грибочки отменные — сам солил, — пошутил он.
— Так вы, оказывается, грибник? — улыбнулась Леля, довольная, что за ней ухаживают. Хмель успел ударить ей в голову, и щеки ее порозовели.
— И не только грибник, — улыбнулся он ей в ответ.
— А какие еще у вас положительные качества? — расправившись с кусочком гриба, спросила Леля.
— Он умеет казенный спирт пустить не по назначению, — съязвил я, недовольный тем, что Савельев все внимание акцентирует на себе.
Савельев крякнул от неожиданности.
— Товарищ майор, ну зачем же вы так? — глянул он на меня обреченно. — Я, понимаете ли, хочу произвести впечатление на дам, а вы меня к стенке…
— Да ладно, Савельев, я же не говорю, что ты воруешь этот спирт, — хлопнул я его по плечу. — Ты просто меняешь его на виноград с грибами.
