Сегодня не только рядовые верующие, но и богословы признают, что творцами потенциальных катастроф — экологических и военных — могут быть только сами люди. «Конец истории, о котором мы вынуждены думать в конце двадцатого столетия — гибель в ядерном всесожжении, — прежде всего должен рассматриваться не как Божье деяние, но как наше... Если эта катастрофа произойдет, то полностью ответственными за нее будем мы, люди», — говорил профессор богословия из Гарварда Кауфман.
Так возникла новая богословская проблема. Одни служители Церкви и рядовые верующие полагают, что необходимо активно бороться за предотвращение новой мировой войны и экологических катастроф. Сторонники непротивления воле Божией их осуждают.
«Непротивленцы» полагают, что только неверные, предающие все догматы христианства, могут бояться атомного оружия больше, чем гибели души.
«Само исчезновение народа, при сохранении его верности Богу, уже заключает в себе определенный смысл. Мироздание не вечно, ответственность за его сохранение не лежит на человеке. Бог может создать такую ситуацию, в которой мы, без оглядки на эту опасность, должны проявить свою верность Ему», — учил свою паству священник, профессор богословия Гундлах. Учил без страха, с чувством светлой надежды дожидаться конца мира и предшествующих ему катастроф, если на то будет воля Божия.
Теоретические интерпретации не ограничиваются только двумя этими направлениями — активной борьбой против грозящей ядерной катастрофы и «непротивлением». Часть христиан верили и продолжают верить, что конец света и светопреставление наступят только по воле Божией.
Ведь материалисты и марксисты все прежние катастрофы — войны, революции, засухи и потопы — считали результатом действия исторических и природных сил. А верующие видели в них только Промысл Божий. И продолжают верить в то, что все будущие катастрофы — термоядерные и космические — произойдут исключительно по Его воле.
Появляются новые теоретические интерпретации «Откровения». Одна из них заключается в том, что Апокалипсис содержит в себе не предвидение того, что должно произойти, а предупреждение людям, описание того, что произойдет, если они не покаются и не станут на праведный путь.
«Апокалипсис — это не античный рок, это не неизбежность, — писал один из сторонников этой идеи, Г. Померанц. — А предостережение, указание на грозную опасность, которую можно избежать, если достигнуть духовного и нравственного сдвига. Здесь есть аналогия с пророчеством Ионы, грозившего Ниневии, что она будет испепелена. Но жители покаялись, и Бог простил их. Такое видение, как у Иоанна Богослова, означает: «Вам должно преобразиться, иначе все рухнет». Здравый смысл возражает: «Не могут же все люди преобразиться, так не бывает». Однако и не обязательно, чтобы преобразились все. Под влиянием проповеди Иоанна Богослова и других апостолов толчок преображения испытало относительно небольшое число людей, но этого оказалось достаточно, чтобы влить новый дух' в Римскую империю. После этого ее восточная часть просуществовала еще полторы тысячи лет, а западная рухнула физически, но не духовно. Духовно — как католическая церковь — она выстояла и подчинила этому
