— Зато на поезде быстрее, — возражает ему Шишпорёнок.
— Да я на машине в два счёта обгоню твой поезд, — горячится Толька.
— Может, и самолёт обгонишь? — спрашивает его Вова Серебрянников.
— Не-е, — с сожалением сдаётся Толька, — но всё равно шофёром быть лучше, чем машинистом.
Валерка забыл уже, что совсем недавно он собирался стать шофёром. Ему очень хочется быть лётчиком.
Хорошо бы подняться высоко-высоко в небо и смотреть сверху на землю. Он бы пролетел над всеми городами и, конечно, над Крымом. Вот бы обрадовалась бабушка, увидев Валерку в самолёте! Он смог бы приземлиться на Первомайской улице, сбегать домой и нарвать много-много винограда для своих друзей из Ангарска.
А ребята уже горячо обсуждают, кто кем хочет быть.
— Хочу быть врачом, — заявляет Маринка.
— И я тоже, — присоединяется к ней Галька.
— А я — космонавтом, — заявляет Вова Серебрянников.
Уже все высказали свои желания, кроме Витьки. Он молчит, словно в рот воды набрал и с любопытством смотрит своими узкими глазами на ребят.
— А кем ты хочешь быть? — спрашивает его Маринка.
Витька продолжает хранить молчание, а глаза у него становятся ещё уже.
— Ну кем? Кем? — пристают к нему ребята.
— Хочу быть обезьяной, — неожиданно выпалил Витька.
Все так и раскрыли рты от удивления.
— Кем? — переспросил его Толька.
— Хочу быть обезьяной, — упрямо повторил Витька.
— Почему это вдруг обезьяной? — рассердилась на него Маринка.
— Потому, что обезьяна сидит в клетке и все бросают ей конфеты.
— Ну и дурак! — презрительно заявляет Толька. — Стал бы я из-за конфеты сидеть в клетке.
Резкий звонок отвлекает Валерку. Он бежит к двери, но там никого нет. Снова звонок. Да это же телефон!
Валерка снимает трубку и слышит голос дяди Саши.
— Это наш племяш?
— Я, — отвечает Валерка.
Трубка ненадолго замолкает, и снова голос:
— Ты, дружок, меня извини: я вынужден немного задержаться в цехе. Вы там пока начинайте ужин, а я чуть позднее подъеду. Обязательно подъеду, так и передай тёте Лене.
— Элоу капризничает? — лукаво спрашивает Валерка.
— Да, чуть-чуть, но она скоро перестанет. Ты уж не обижайся на меня.
Валерка кладёт трубку. Ему немного грустно, но он не обижается. Ведь это же работа, а работа — прежде всего.
