Боже, она разрушила их отношения!
Но не все еще потеряно, никогда не поздно вернуть все на круги своя. Джиллиан протянула руку и взяла с полочки гигиенические салфетки. Смочив их в холодной воде, она приложила пропитанную целебным раствором бумагу к опухшим глазам, затем растерла кожу лица, пока оно не зарделось ярким пламенем. Волосы ее послушно улеглись под умелыми руками с расческой и феном. Эти незначительные усилия смыли следы двухдневной депрессии.
Разве была она счастлива до приезда ее любимого? Конечно, нет! Неужели теперь она не имеет права на простое женское счастье?
Стук в дверь отвлек девушку от размышлений.
— Джиллиан, с тобой все хорошо? — спросила Ханна через толстую дубовую дверь.
— Лучше не бывает, — ответила она.
Дотянувшись до ручки, Джиллиан открыла дверь, чтобы впустить трех женщин. Посреди стояла крупная Ханна, а по бокам, плотно прижавшись к сестре, — Грета и Миллисент. Три пары встревоженных глаз внимательно смотрели на нее.
— Со мной правда все в порядке, — сказала она улыбаясь. — Я знаю… — Джиллиан была не в состоянии говорить, парализованная невероятной радостью, заполнившей ее сердце.
— Что ты знаешь, дорогуша? — спросила Миллисент.
— Я знаю, что мне нужно делать. Я поняла, в чем моя ошибка.
— А я думала, это он сделал что-то не так, — сказала несколько разочарованно Ханна.
— Нет-нет. Он был абсолютно прав. — Джиллиан снова улыбнулась при виде растерянных старушек.
— Так, значит, Брэд не виноват? — спросила Миллисент.
— Нет, — ответила Джиллиан, беря ее за руку, — на этот раз я просто перетрусила. Но у меня есть шанс все исправить, и я это сделаю.
— Ну, вот и ладненько, — вздохнула с облегчением Грета.
— Что ж, в таком случае нам, наверное, пора. — Ханна удовлетворенно кивнула.
— Я думаю, это чай помог, — сказала Грета, сжав на прощание руку Джиллиан.
— Да, — она снова рассмеялась, — чай действительно помог.
Ханна обняла сестер за плечи.
— Ну пойдемте же, девушке есть чем заняться.
— Ладно, ладно, — услышала Джиллиан голос Миллисент, спускавшейся по лестнице, — но мне и вправду казалось, что это его вина. Ведь именно об этом говорила Брен…
Внезапно наступившая тишина вызвала подозрение у Джиллиан. Что имела в виду Миллисент и почему ее так откровенно оборвали сестры?
Бренда! Ну конечно, весь этот спектакль — ее рук дело! В кои-то веки Джиллиан была рада вмешательству подруги. Она готова послать ей корзину роз и коробку шоколадных конфет, но не раньше, чем сможет повидаться с Брэдом и произнести три заветных слова, которые следовало сказать давным-давно.
