Хомченко Анастасия Геннадьевна
Все в нашей семье было хорошо, пока моя дочь не родила. Вот ведь парадокс – в дом одновременно пришли большая радость и большая беда. Внучка родилась здоровенькая, а дочка впала в кому, а когда очнулась, оказалось, что у нее рассеянный склероз. Болезнь страшная, молодые женщины теряют способность двигаться и быстро умирают. Зять всех врачей на ноги поставил, возил Таню в Москву. Доктора пообещали болезнь немножко затормозить, но не больше.
Наша бабушка сразу же начала молиться Ксении Петербургской об исцелении внучки, но мы об этом даже не знали, пока она не получила из храма Смоленской иконы Божией Матери ответ на свое письмо. В письме было несколько розовых лепестков, смоченных маслом. Бабушка их опустила в бутылку с льняным маслом и стала им растирать Танюшу два раза в день, молясь блаженной Ксении. Когда масло заканчивалось, она несколько ложек переливала в новую бутылку и продолжала лечить внучку.
Постепенно Танечке стало полегче, она понемногу стала ходить с палочкой. Тогда мы всей семьей вместе с малышкой поехали в Санкт-Петербург на могилу Ксении. Жили мы там неделю, каждый день ходили на обедню, заказывали молебны, в конце недели исповедовались и причастились. Домой купили еще несколько бутылочек освященного масла. После путешествия не только бабушка, но и все мы стали молить Ксению об избавлении Тани от болезни, читать акафист. Сейчас Таня ходит, пусть и не очень ловко, но зато без палочки, ее она только зимой с собой берет. Ухудшения нет. Хотя группу инвалидности с дочки не сняли, мы надеемся, что матушка Ксения вымолит у Господа для нее выздоровление.
Кушнир Елена Викторовна
В 80-х годах я училась в медицинском институте. На первом курсе мне никак не удавалось сдать один зачет по анатомии. Выучила я все наизусть, ночью разбуди – отвечу, но преподаватель меня невзлюбил. А если преподаватель не захочет, зачета ты не получишь никогда.
После десятой безуспешной сдачи я пришла на квартиру, где жила у старенькой бабульки, и расплакалась. Она до этого никогда не интересовалась моими делами: пол чистый, подруг не вожу – и ладно. А тут подсела и спросила, что же такого страшного в жизни у меня приключилось, что я так рыдаю. Я ей все рассказала и сказала, что, если в ближайшие дни зачета не получу, меня не допустят к сессии и отчислят из института, а что делать – я не знаю. Она мне и говорит: «Сходи на Смоленское, попроси блаженную Ксению, она поможет». А как в церковь идти, если за это из комсомола выгоняют, а следовательно, из института, если увидят, куда пошла? Она так спокойно отвечает: «Не воровать идешь, Господь не допустит обиды».
