Семенов спросил:
– Но при чем тут вы?
– Я же рассказывал вам, молодой человек, – пояснил Юлий Львович, – о подельниках братьев Еликов. Одного из них звали Леонид Шифман. Это мой родной дядя по матери! Когда мой отец пришел однажды к нему в тюрьму, Леонид намекнул: Елики наворовали столько, что власти потом не нашли и десятой доли… Ефиму удалось сбежать, он, мол, обязательно объявится или даст подельникам знать, где спрятано сокровище. Дядя посоветовал: понаблюдать за любовницей Елика – и не ошибся. Вернее, ошибся он лишь в одном: женщина была сильно напугана и ни словом не обмолвилась о письме. Отец просил ее не бояться и довериться ему, но она утверждала: после бегства Ефим не пытался с ней связаться. И только ее внучка помогла мне напасть на след. Помогла – и сама же… О, почему же я не решился ее убить! – Он медленно подошел к машине и открыл переднюю дверцу.
Сверток с золотом мирно покоился в бардачке. Старик помахал им перед лицом молодого офицера:
– Наконец-то оно обрело своего истинного хозяина! Жаль – мой отец не дожил до этого момента!
Он опустил морщинистые веки. В его памяти всплыли картины далекого прошлого. Одна тысяча девятьсот сорок первый год, конец июля…
Маленький Юлик с матерью и отцом сидел на узлах с одеждой на пристани морского вокзала. Теплоход «Ленин» принимал пассажиров. Толпы народа, с баулами и чемоданами, штурмовали трап. Разумеется, ни о каких билетах на теплоход не было и речи. К отправке готовились не менее полутора тысяч человек. Они разместились на спасательных жилетах. Отец, Лев Борисович, все время нервничал. Позже Юлий догадался: его папа регулярно подслушивал разговоры капитана и лоцмана, и далеко не все в этих беседах нравилось ему… Вот почему он достал из чемодана тонкую тетрадь в клеточку и принялся быстро что-то записывать… А потом – страшная ночь, когда пароход напоролся на мину.
«Лево руля! Полный вперед!» – кричал капитан, стараясь вывести «Ленин» на мелкое место. Пароход дернулся и накренился на правый борт. Он начал так быстро погружаться в воду, что все попытки капитана исправить ситуацию оказались тщетными.
– Шлюпки, шлюпки на воду! – кричал он команде, но они вряд ли слышали его.
Крики ужаса и отчаяния пассажиров, метавшихся по палубе, мешали услышать возгласы капитана. Впрочем, шлюпки все равно не успели бы спустить: слишком быстро «Ленин» уходил носом в воду. Вот уже оголился гребной винт, остановились машины… Лев Борисович и Роза Исааковна кое-как стояли на покосившейся палубе, ожидая посадки в лодку. Маленький Юлик протирал заспанные глаза. Вдруг отец вытащил из кармана полиэтиленовый пакет и ремнем закрепил его на поясе мальчика:
